Я просто наслаждалась, улыбаясь, чувствуя как по щекам текут слёзы и поддаваясь навстречу горячим, уверенным ладоням, скользившим по моей спине, забирающимися под тонкую майку, но так и не преходящим границы дозволенного.
От этого становилось так легко и тепло, как никогда прежде. Осознавать, что в тебе видят женщину, человека, а не просто удобную вещь было чудесно.
Рома отстранился первым, но из объятий меня не выпустил, прижимая к груди и уткнувшись носом мне в макушку. Он тяжело дышал, вздрагивал и стискивал объятия сильнее. И отступил только тогда, когда сердце перестало бить как сумасшедшее, гоняя по телу адреналин. Провёл пальцами по щеке, на которой наверняка выступил предательский румянец, нагнулся, потёршись носом о мой нос и тихо сказал:
— Я буду ждать звонка. Позвонишь, я заберу тебя и поедем праздновать новоселье этого чёртового графа Дракулы. А потом… Потом поговорим. Хорошо?
— Ты, вроде бы, всё достаточно чётко обозначил… — откликнулась, с трудом заставляя себя говорить, а не соглашаться напропалую на всё, что предложит невыносимый тощий рокер.
Кощей недовольно поморщился, прислонившись лбом к моему лбу. И снова коснулся губами моих припухших губ, в лёгкой, почти невесомой ласке.
— Я вообще имею дурную привычку сначала ляпнуть, потом понять что ляпнул, а потом судорожно искать выход из ситуации… Дурак был, исправлюсь. Варь… Пожалуйста, позвони. А потом мы поговорим. Обо всём. Обещаешь?
Инстинкт самосохранения надрывался сиреной на краю сознания, упорно толкая ответить веское, грубое «нет». Но я так и не смогла этого сделать, просто кивнув головой и сжав пальцы в кулаки так, что ногти больно впились в ладони. Байкер же улыбнулся. Так широко и солнечно, что я невольно улыбнулась в ответ, чувствуя, как повторно заливаюсь чёртовым предательским румянцем.
Который так и не сошёл, даже когда я закрыла за ним дверь, прислонившись к ней спиной и медленно сползая вниз, на пол. Подкравшийся Кошмар, протяжно, низко мяукнул, заглядывая в глаза. Медленно поглаживая подставленную крупную, лопоухую голову, я слушала громкое урчание довольного котяры, я отчаянно пыталась понять, что делать дальше. Только вот мозги отказывались работать и через пять минут бесплотных попыток найти хоть какое-то решение, я мазнула рукой, поднимаясь с пола. Как говорила моя любимая Скарлетт О’Хара, я подумаю об этом завтра…
Или не буду думать вовсе. В кои-то веки просто поплыву по течению и посмотрю, к чему это всё приведёт.
— Всё будет хорошо, — вздохнула, вновь наматывая кончик косы на палец по старой, студенческой привычке. — Даже если будет плохо… Правда, Кошмар?