— Мне стоило прийти вчера, — пробормотала я, потерев спину девочки. Она была слишком взрослой, чтобы я носила ее на руках, и почти слишком большой, но я не могла перестать это делать. Она нуждалась во мне.
— Ты заслуживаешь отдохнуть денек.
— Я не хочу денек отдыхать, — выплюнула я в раздражении.
Уверена, для внешнего мира мои взаимоотношения с детьми выглядели довольно странно. Я не была их матерью. Я даже не была их законным родственником. Но я помогала Рейчел и Шейну так долго, что вмешалась после смерти Рейчел, даже не думая.
Первые несколько недель после несчастного случая, моя мама и тетя оставались в Сан-Диего, чтобы помочь нам с Шейном с детьми. Они убеждались, что все накормлены, и всегда кто-то есть с Ганнером в больнице, и в миллионе других вещей, для которых у нас не было энергии. Но они жили в Орегоне, и после их отъезда нам нужно было вернуть детей к обычной жизни.
Обычная жизнь. Я уже была не уверена, что это означало.
В течение нескольких недель Шейн был в отпуске в связи со смертью близкого, и использовал кое-какое накопленное отпускное время еще на неделю после этого, но ему нужно было возвращаться к работе. Он не мог себе позволить валяться на диване и быть уверенным, что с его детьми все хорошо, так как начал покидать дом на целый день.
Поэтому я была здесь.
Я передала несколько своих клиентов другим дизайнерам, которым доверяла, и взялась за жизнь, которая не была моей. Я заботилась о детях, которых любила больше себя, отказавшись от небольшого подобия жизни, которая была у меня прежде, и стала заменой. И я не жалела об этом. Ни на секунду.
Но было время, как вчера: когда Шейн звонил мне сказать, что я не буду нужна, потому что его приемная мама в городе, и я вспоминала, как у меня мало власти, когда дело касалось детей.
Это убивало меня.
— Я отнесу ее в кровать, — внезапно сказал Шейн, оказываясь позади лавки, на которой мы сидели.
— С ней все хорошо и так, — сказала я, не смотря на него. Я ощущала, как моя грудь сжалась, представляя, как, должно быть, проходил вчерашний день. Сейдж бы не уснула под крики своих братьев, если бы не была по-настоящему уставшей.
— Она слишком большая, чтобы ты носила ее...
— Все в порядке.
Тетя Элли посмотрела между нами, нахмурив брови, прежде чем встала.
— Пойду проверю Ганнера.
Я бы хотела, чтобы Шейн ушел, пока мои эмоции были на поверхности, но, конечно, он не сделал этого.
— Извини, что сорвался на тебя, — пробормотал Шейн, усаживаясь на свободное место рядом со мной.
— Ничего страшного.
— Ты здесь часто. Знаю, что у тебя есть своя жизнь...