Кристина неожиданно сильно заскучала по розарию своей матери. Запах цветов был слаще, чем у пустынного шалфея. Мать, идущая между стройными рядами. Кристина шутила, что её маме, должно быть, помогали маги держать розы цветущими даже в самое жаркое лето.
Она отошла подальше от дома, в сторону рядов вечнозелёной вишни и ольхи. Приближаясь к ним, она увидела тень и замерла, осознав, она не взяла никакого оружия с собой. Кристина сглупила, если подумала, что в пустыне она была полна в безопасности, даже при отсутствии сверхъестественных существ. Горные львы не видят разницы между примитивными и нефилимами.
Это был не горный лев. Тень приблизилась. Она напряглась, потом расслабилась. Это был Марк.
Лунный свет превратил его светлые волосы в серебристо-белые. Босые ноги виднелись под краями его джинсов. Изумление отразилось на лице Марка, когда он увидел её. Тогда юноша подошел к ней и без раздумий положил руку на щеку Кристины.
— Это всё игра моих фантазий? — произнёс он. — Я думал о тебе, и теперь ты здесь.
Это было то откровенное высказывание, которое мог произнести только Марк. Потому что фейри не лгут, а он вырос среди них. Марк научился говорить о любви и любить Кирана, который был гордым и высокомерным, но всегда правдивым. Фейри не объединяли истину со слабостью и уязвимостью в одно понятие, как это делали люди.
Это заставило Кристину чувствовать себя храбрее. — Я тоже думала о тебе.
Марк нежно провёл большим пальцем по её скуле. Его ладонь была теплой на её коже, прижимая её голову. — И что же ты думала насчёт меня?
— Тот взгляд на твоём лице, когда Зара и её друзья обсуждали жителей Нижнего мира во время ужина.
Эта боль…
Он невесело рассмеялся. — Я должен был догадаться об этом. Если бы я был «активным» Сумеречным охотником последние пять лет, то, несомненно, был бы более привычен к подобным разговорам.
— Из-за Холодного мира?
Он кивнул. — Когда такое решение принимается правительством, оно поощряет тех, кто уже предвзято высказывает свои глубокие мысли о ненависти. Люди предполагают, что они просто достаточно храбры, чтобы высказать, что каждый думает на самом деле.
— Марк…
— Зара меня ненавидит, — сказал Марк. Его глаза были в тени. — Я уверен, что её отец — часть группы, которая требует, чтобы Хелен осталась на острове Врангеля.
— Она вернется, — произнесла Кристина. — Теперь, когда ты вернулся домой, и сражался так верно для Сумеречных охотников, конечно, они её отпустят.
Марк покачал головой, но всё, что он сказал, было: — Я сожалею о Диего.
Кристина потянулась и взяла его руку в свою, её пальцы были лёгкими и прохладными, как ветви ивы.