- Познакомься, - произнес Кустовский. - Это Евгений Николаевич, когда-то начинал как и ты. Но не выдержал, ушел и теперь, насколько я понял, не жалеет. Стал солидным человеком. Не то что мы с тобой. Провинциальные, никудышные актеришки...
Павел исподлобья глянул на Сухова, а тот, видя, что его встречают неласково, приветливо улыбнулся и первый протянул руку.
- Выше голову, пацан! - бодро сказал гость. - На-ка закури лучше. Дело у меня к тебе есть... Я, правда, еще не сказал о нем нашему режиссеру. Что ты там под мышкой прячешь? А ну покажи. - И он с силой резко дернул к себе сверток. - Ого! - Гость пристально взглянул Павлу в лицо. Тот молчал, закусив губу. Еще минута - и Павел накинулся бы на Сухова, но тот уже развернул красный цыганский кушак. Увидев подсвечники, он вздрогнул и тут же лихорадочно стал заворачивать их обратно.
- Не может быть, - тихо проговорил Сухов. - Где ты это взял? Только не говори, что нашел. Попался, голубчик...
- Это я... мы...
- Что ты мыкаешь? Знаешь ли ты, что эти золотые побрякушки ворованные? Милиция с ног сбилась, разыскивая их. - Легкий румянец подернул скуластое лицо Сухова. Темные зрачки его холодно блеснули. Кустовский ничего не понимал. Он с немым укором смотрел на своего работника.
- Теперь ему крышка, - отойдя в угол, проговорил Сухов. Расстреляют, как пить дать расстреляют. Ай-я-яй! Такой молодой и такой... Ты понимаешь, Семен Глебович, он у тебя грабитель, обворовал церковь, и стоит мне только заявить... - Евгений Николаевич подошел к зеркалу, машинально поднял коробку с гримом, повертел ее в руках. - Не вижу выхода. Как полноправный член общества я должен немедленно сообщить властям об этом гнусном поступке, свидетелем которого неожиданно стал...
- Что же ты молчишь, Паша? Объясни наконец, - испуганно проговорил Кустовский.
- Объяснять здесь нечего, все ясно, - резко бросил Сухов, положив грим на место. - Эти подсвечники мне хорошо знакомы. Сделаем так. Уж коли ты, братец, запятнал свою честь и совесть, то стереть с них грязные пятна можешь, только исполнив мое поручение. Да-да, у меня к тебе есть дело, я уже говорил об этом. Никаких объяснений я слушать не желаю. Ты, парень, у меня вот здесь. - Он, крепко сжав сверток, высоко поднял его над головой. - Но не дрейфь. Все, что ни происходит, к лучшему. И радуйся, что эти подсвечники попали именно ко мне.
"Откуда он взялся? - лихорадочно думал Павел, искоса глядя на Сухова. - Что это за тип? Надо же так вляпаться! А что если, правда, заявит? Тогда крышка. А ведь заявит. Но что ему надо? Лишь бы до милиции не дошло. А то ведь там не церемонятся, им ничего не докажешь..."