– Понимаю.
– Твое слово? – переспросил Макрон и резко усмехнулся. – Твое слово – дерьмо.
– Макрон… – рыкнул Катон, поворачиваясь и гневно глядя на друга.
– Вижу, твоему центуриону не хватает доверия. Жаль. Все равно ему придется поверить моим словам. Выбирайте, сдаться или быть уничтоженными. Те же, кто сделает глупость и попадет к нам живым, будут умирать медленно и очень болезненно.
Макрон фыркнул.
Катон помолчал, будто раздумывая, и ответил:
– Даже если бы я решил сдаться, я бы не согласился на эти условия. Я и мои люди останутся при оружии. Его я тебе не отдам ни при каких обстоятельствах.
– Ты не в том положении, префект, чтобы выдвигать такие требования.
– Я считаю, что у меня куда более сильная позиция, чем ты думаешь. У меня когорта лучших в империи воинов. У нас хорошая оборона. У тебя толпа бунтовщиков и нет осадных машин. У меня есть еда и вода, чтобы продержаться не один месяц. С чего бы мне вообще думать о капитуляции?
Катон заговорил жестче.
– Так что мои условия таковы, Искербел. Ты и твои приспешники сдаетесь мне. Всем, кроме тебя и твоих ближайших помощников, я позволю вернуться в свои селения. Им я даю слово, что они никак не будут наказаны. Все, кто был рабом, возвращаются к своим хозяевам. Даю тебе срок до завтрашнего утра. После этого я не могу гарантировать, что хоть кого-то из присоединившихся к тебе пощадят.
Главарь бунтовщиков поглядел на Катона как на безумного.
– Твоя бравада неуместна, префект. Однако я – вождь астуров. Наше племя – племя гордых людей и лучших воинов во всей Испании. Мы уважаем отвагу, и я готов отпустить вас с оружием. Но вы ничего не заберете с рудника. В том числе прокуратора, если он еще жив.
Катон изо всех сил постарался сохранить равнодушное лицо.
– И зачем это тебе нужно, чтобы я оставил здесь Непона?
– Потому, что на руках этого человека кровь, – сразу же ответил Искербел. – С тех пор как он был назначен прокуратором рудника, здесь сгинули тысячи рабов. Многие из тех, кто ныне сражается вместе со мной, были освобождены здесь, в Аргентии. Они желают его смерти.
– Тогда почему ты не выдал его им, когда занял рудник, вот интересно?
Главарь бунтовщиков слегка прищурился.
– За него можно было бы потребовать выкуп. А теперь у меня достаточно добычи, и мне этот выкуп больше не нужен. Так что я просто отдам его бывшим рабам, позволив им свершить отмщение.
– Для этого тебе придется сначала победить меня и моих воинов, – жестко ответил Катон.
Мгновение они смотрели друг на друга, а затем Искербел заговорил:
– Я уже сказал, префект, что уважаю отвагу. Но я презираю глупость. Ты знаешь, что тебе не удержать этот рудник. Так что из уважения к твоей отваге я даю тебе время до рассвета, чтобы обдумать мои условия. Поступи мудро.