– Да, – ответил Катон, не в силах смотреть на умирающего. И продолжил холодно и спокойно: – Я понял, что ты безжалостный варвар и преступник. Тебе не победить Рим. В конечном счете ты предстанешь перед нашим судом.
– Это мы боремся за справедливость. Мы не преступники, – поправил его переговорщик. – Сражаемся за свободу от римлян, которые поработили нас и обращаются с нами как с псами.
– Зачем ты сюда пришел? – спросил Катон. – Пусть твой хозяин говорит.
Переговорщик вытер кровь с кинжала о волосы раненного им человека и толкнул его ногой в спину. Тот упал ничком и перекатился на бок, тихо постанывая. Кровь струилась из раны, у него на губах и бороде появилась кровавая пена.
– Мой хозяин? – переспросил переговорщик, удивленно наклонив голову набок. – Как это по-римски. Я по своей воле служу нашему делу. Ни один человек мне не хозяин.
Катон показал на его товарища в шлеме с перьями, который стоял молча, надменно следя за их разговором.
– Дела я буду обсуждать с Искербелом, а не с его глашатаем.
Переговорщик улыбнулся.
– Ты и обсуждаешь дела с Искербелом…
Катон сжал губы, презирая себя за поспешность в предположениях. Человек, попавшийся на такую простую уловку, опасен для себя самого и, что хуже, для тех, кем он командует.
Главарь бунтовщиков внимательно смотрел на него, пытаясь угадать его мысли.
– Небольшая уловка на тот случай, если ты захотел бы устроить что-нибудь бесчестное, когда мы подошли. Но ты проявил выдержку и спустился сюда, не прячась за стеной, так что в ней уже нет нужды. Я Искербел, глава восставших. А ты кто?
– Мое имя тебя не касается, бунтовщик. Я префект, командую второй когортой преторианской гвардии. И выдержки у меня на нас обоих хватит. Так что ты мне хотел сказать?
– О, это обычное римское сочетание прямоты и заносчивости. Хорошо, к делу. Я требую, чтобы ты сдал нам рудник и чтобы сдалась твоя когорта. Если сделаешь, как я сказал, то я пощажу ваши жизни.
– Пощадишь нас? Так, как пощадил ты гарнизон рудника? Так, как ты обошелся с Непоном?
– Это другое дело. Непон был прокуратором и командовал рудником. Я так понимаю, ты видел, в каких условиях там находились рабы. Так ни с кем нельзя поступать. Сколько тысяч моих соплеменников были обращены в рабство и умерли здесь? От рук прокуратора и его людей. Они потеряли право на милосердие давным-давно. Ты и твои люди – воины. Вы исполняете свой долг. Это я могу понять. Именно поэтому я готов позволить вам покинуть рудник живыми и вернуться в Тарракон.
– С оружием?
Искербел покачал головой.
– Мне нужны ваше оружие и доспехи для тех, кто примкнул ко мне. Я даю тебе слово, что тебе и твоим людям будет предоставлен безопасный проход под моей защитой. До Клунии, по крайней мере.