— Ладно, скорей добирайся до сути, — мрачно проворчал Боггз.
— А суть дела в том, что он как работал, так и будет работать с вами. Он член вашей бригады и останется им до тех пор, пока его не переведут в другую бригаду или пока он не совершит более серьезный проступок, чем игра в молчанку. У вас есть работа. Поверьте мне на слово, скоро вы привыкнете к Голику и перестанете замечать его странности. Он всего лишь такой же бедолага, такой же несчастный, страдающий сукин сын, как и мы с вами. Если он сумасшедший, то и все мы тоже.
— Только уж очень противно от него воняет, — с отвращением заметил Рейнз.
— И он псих, — добавил Боггз, оставшись при своем мнении.
Диллон выпрямился.
— Слушайте, не делайте из мухи слона. Я сталкивался с подобными историями и раньше. Что-нибудь в этом роде всегда бывает, если ты не занят по горло работой. Сначала начинаешь придираться к еде, потом ко вшам, потом к товарищу. Голик не похож на вас, только и всего. Но он не лучше и не хуже любого другого.
— Вонючий козел, — пробормотал Рейнз.
Диллон строго посмотрел на него:
— В шахте никто из нас не благоухает розами. Выбрось эти дерьмовые мысли из головы. У вас есть работа. У всех троих. И неплохая.
— Мы ее не просили, — проворчал Боггз.
— Здесь никто ни о чем не просит. Берите то, что дают, и старайтесь выполнить свою работу получше. Только так можно выжить. Это относится и к тебе, и к нему, и к любому другому. Наша колония — не тюрьма в Солнечной системе. Тут, если взбунтуетесь, ни один репортер не прибежит выслушивать ваши жалобы. Просто наживете кучу неприятностей. Или распрощаетесь с жизнью.
Боггз беспокойно зашаркал ногами.
— Теперь послушайте меня, — продолжал Диллон. — Найти желающих стать фуражирами нетрудно. Кроме того, могу сообщить — если вы сами этого не заметили, — что Эндрюз сейчас не в лучшем настроении. Я бы не отважился обращаться к нему по таким пустякам, как перевод одного рабочего из бригады в бригаду. — Гигант ободряюще усмехнулся. — Слушайте, на работе вы сами себе хозяева, за вами не смотрят ни начальник колонии, ни его подхалимы. А если повезет, можно найти что-нибудь полезное и припрятать.
— Боюсь, долго ждать придется, — проворчал Рейнз, но уже скорее по привычке. Диллон вовремя напомнил о преимуществах их работы.
— Вот так-то лучше, — продолжал гигант. — Думайте только о работе, и вы перестанете замечать Голика. Вы фуражиры, охотники за брошенным провиантом и всяческим добром, что может нам сгодиться. Мы уже давно обнаружили — теперь-то это знают все, — что честнейшие и благороднейшие вольнонаемные горняки Компании имели полезную привычку присваивать кое-что из ее собственности и прятать ворованное в своих крохотных кладовках или других укромных тайничках, которые они вырубали в скалах, в надежде потом продать. Просто рассчитывали немного добавить к своим доходам. А нам их добро пригодится, чтобы повысить наши шансы на выживание.