Они сделались — так она до вчерашнего дня считала.
Да, до самого вечера, пока вернувшийся с очередного празднования из бара Джо, пойманный на вранье, вдруг не указал своей сожительнице на дверь, заявив, что в новую квартиру он, увы и ах, приведет другую. Другую, которую уже нашел.
Слез не было.
Было давящее ощущение, что мир развалился. Плохонький мир, заскорузлый, но привычный, иногда даже теплый. Мир, в котором Белинда все еще считала Джордана своим парнем, в котором, как рыба в затхлой воде, пыталась прижиться, силясь отыскать уютные и душевные уголки. Их было мало, но она находила: в моментах, когда они вечерами, обнявшись, сидели на диване и смотрели кино на новом широкоэкранном дорогущем телевизоре; когда она гремела на их тесной кухне алюминиевыми кастрюлями; когда шумел, закипая, чайник. Который они, кстати, тоже выбирали в магазине вместе.
Они были семьей — так ей казалось.
Нет, она хотела, чтобы ей казалось, что они были семьей.
Или ей казалось, что ему тоже казалось, что они были семьей?
Насрать.
Главное теперь решить, что взять с собой, а что оставить, — часы тикают. Ее бывший гад со своими головорезами уехал на сделку в Дорнвуд, а это в сутках пути на машине, но время поджимает. Он вернется. Вернется, поедет на склад и увидит, что его заначка, спрятанная в тесном кабинете на дне второго снизу выдвижного ящика стола, пропала. И он сразу поймет, чьих это рук дело.
И бросится в погоню, не простит.
Он сказал ей: «Выметайся!» и уехал в уверенности, что Белинда — та самая Белинда, которая когда-то в нем души не чаяла, — не решится на подобное — воспользоваться своей копией ключа от склада.
Джо знал про складской ключ, но он не подозревал о ключе от кабинета.
Догадается быстро.
Швырнув наполненный добром рюкзак в коридор, Белинда вернулась в гостиную, опустилась на диван и затихла. Какое-то время сидела, злая и опустошенная, затем бросила взгляд на сервант, поднялась с места и открыла стеклянную дверцу, на ручке которой висело покрытое пылью плюшевое сердечко с надписью «Вместе навсегда».
Когда дверца закрылась, сердечко привычно соскользнуло с ручки — оно всегда соскальзывало: когда она убиралась и задевала его боком, орудуя пылесосом; когда Джо натягивал куртку, чтобы выйти покурить на балкон; когда она расставляла на их маленьком столике еду к ужину.
Соскользнуло и теперь. И впервые в жизни не было поднято с пола.
* * *
По поводу торговли оружием они спорили часто, и к концу диалога Белинда срывалась на крик, а Джо гневно поджимал губы.
— Зачем ты помогаешь людям убивать друг друга?