– Это не моя комната, – утомленно ответил Эдвард. – Она называется, не поверишь, Золотая гостиная.
Генри обошел ее кругом. На стенах были развешаны листы бумаги, пестро разрисованные животными, птицами и людьми, и Генри сразу понял, что предки никакого отношения к этим картинам не имели: нарисовано было хуже некуда. Но самым странным украшением комнаты была сшитая из мешковины и набитая чем-то мягким фигура в человеческий рост. Она покачивалась на веревке, свисающей с крюка на потолке.
Рядом с фигурой валялись меч и ножны. Генри хотел посмотреть их поближе, но Эдвард преградил ему путь.
– Я еще на празднике понял: мой отец решил оставить тебя во дворце, – без выражения проговорил он. – Видимо, к себе в лес ты не рвешься. Ну, еще бы! Зачем тебе твоя простенькая семейка, если можно остаться вот тут? – Он обвел комнату широким жестом. – Но окажи мне услугу: позволь не изображать, что я рад тебя видеть.
– А ты, я смотрю, не рассказал отцу, что спас меня, – огрызнулся Генри. – Иначе он не считал бы тебя таким бесполезным.
– Какой же ты деликатный собеседник, – поморщился Эдвард.
Двигался он как побитый старик. С тех пор как он отдал Генри свои силы, и двух дней не прошло, и Генри изо всех сил постарался не раздражаться.
– Что делаешь? – поинтересовался он, не слишком надеясь на ответ.
– Тренируюсь, – сказал Эдвард. – Вот это чучело – король Освальд. Жаль только, что он не может дать сдачи. Ну ничего, однажды я и до настоящего доберусь.
Генри задумчиво покивал.
– А чья это комната? Тут даже кровати нет, – сказал он, чтобы перевести разговор на что-нибудь другое.
– Гостиная – это просто комната, где семья проводит время вместе. Правда, никто, кроме меня, тут давно уже не бывает, – холодно пояснил Эдвард, и вдруг выражение его лица резко изменилось. – Вероятно, ты можешь мне кое-чем помочь. Ты нашел корону и Сердце, вдруг твоих способностей хватит еще на один предмет? Я буду тебе очень благодарен.
Генри нахмурился, всем своим видом показывая, что если Эдвард задумал сыграть с ним какую-нибудь глупую шутку, он может и разозлиться. Но Эдвард развел руками с такой добродушной улыбкой, что Генри невольно впечатлило его умение врать не только словами, но и лицом.
– Мы с братом постоянно тут играли и рисовали. Бездарные плоды нашего труда ты видишь на стенах, – начал Эдвард. – И я уже тебе рассказывал, что случилось перед тем, как Роберт погиб. Мы собирались идти на пикник, но он где-то спрятал мой игрушечный меч, просто в шутку, а я… Я разозлился, потому и не присмотрел за ним, когда он пошел в ущелья. До этого мы все утро провели в Золотой гостиной, а значит, и меч он спрятал где-то тут. Во дворце полно тайников, мы их все время выискивали, но, видимо, он нашел какую-нибудь секретную нишу в стене, про которую мне не сказал. Я с тех пор все ищу ее, сам не знаю, зачем. – Эдвард медленно выдохнул, и Генри сразу понял, сколько усилий ушло у него на то, чтобы рассказать эту историю таким беззаботным голосом. – Просто хочу, чтобы меч был у меня.