— Каких гадов?
— Все, все вам поведаю, как на духу, только меня не выказывайте, а то они решат меня живота.
Василий рассказал, что архиерей и переодетый монахом белый офицер из «дикой дивизии» пытались втянуть его в контрреволюционную шайку, архиерей благословил на борьбу с большевиками. Но он не поддался. Еще с ними часовщик, который проживает по Приютской улице, четвертый дом от железной дороги. Потом еще лысый такой толстячок, все ерепенился. Может, и еще кто состоит у них, но этого он не знает.
— Так... Важное сообщение, спасибо, — сказал после раздумья Широков. — А где нам искать архиерея и монаха?
Василий вспомнил, где был прошлый раз на квартире, но сказал, что архиерея там теперь, видимо, нет.
— Надобно заарканить монаха, бандитскую сволочь, — горячо заговорил Василий. — И припужнуть, как следует. Он выдаст... После можно его и в расход.
Широков улыбнулся:
— Какой вы скорый, сразу и в расход... А где найти монаха?
— Господи! — воскликнул Василий. — Да на рынке же! Он там кажинный день сидит со своей проклятущей фанеркой, честных людей обдуривает.
— С какой фанеркой?
Василий рассказал, скрыл только, что сам проиграл деньги.
— Подождите минутку, я сейчас... — Широков вышел.
Василий вспомнил весь свой разговор с начальником и перекрестился: «Господи, до чего ушлый, дотошный человек, все выведал... К такому только попадись!..»
Широков вернулся с пожилым военным, при Василии приказал ему завтра арестовать на рынке переодетого офицера, задержать часовщика.
— Доставите их ко мне, попытаемся разузнать об архиерее. Этот архиерей, похоже, важная фигура в белогвардейском подполье.
Василий осмелел, с улыбкой спросил:
— Можно, однако, свечу поставить за упокой ихней души?
Широков не ответил, велел военному записать адрес Василия.
— Христом-богом молю — не выказывайте меня, — снова струсил Василий.
— Постойте, — проговорил вдруг Широков. — Как вы сказали, из какого села?
— Из Густых Сосен.
— Кто у вас председатель ревкома? Не Егор ли Васин?
— Он.
— Передайте ему сердечный привет. Помню его, как бесстрашного партизанского командира.
По дороге Василий испуганно думал: «Как же это я, а? Самого владыку выдал большевикам... Офицера, часовщика ладно еще, туда им и дорога, но архиерея как же? Да не сам я, большевик этот вынудил... Угрозами вынудил... Вот в голове и помутилось... Прости, господи, тяжкие прегрешения наши. Не покарай верного раба твоего. По глупости сотворил, по темноте, с испугу».
...Через несколько дней Широков встретил своего давнего дружка Иннокентия Честных, рассказал ему, что удалось раскрыть подпольную белогвардейскую организацию, связанную с Семеновым и Унгерном, с контрреволюционным центром России, с командованием интервентов.