Сбыть золотишко оказалось не просто. Когда Василий сказал часовщику на Приютской улице, в домишке возле самой железной дороги, что хочет продать с фунт золота, тот без лишних слов вытащил блестящий револьвер и приказал отдать ему по-хорошему, без греха все золото. Василий побледнел и тихо спросил:
— На тебе креста нет, али как? Рази же это по-православному?
— Давай золотишко, а то живо прикончу, — ответил часовщик.
Василий будто испуганно полез за пазуху и вдруг громко рассмеялся:
— Здеся у меня граната. Как хлобысну, кишки не соберешь. И как помянуть тебя, никто не узнает.
Часовщик тоже попробовал засмеяться, но у него не получилось. Сказал, что пошутил. Василий покачал головой, не велел больше пугать смирных людей.
Вечером Василий пошел с запиской, которую дал Лука. Дом с глухими ставнями стоял во дворе по Лосевской, чуть не возле самой Уды. Двери отворила высокая, молчаливая старуха. Ничего не спросила, провела в полутемную комнату, засветила лампу. Василий робко стоял посередине просторной комнаты, не смея присесть. Скоро вошел полный, невысокий господин средних лет, в чесучовом легком пиджаке, вытер платком лысину, сказал приятным, вкрадчивым голосом:
— Я ожидал вас, господин Коротких. Не будем тратить дорогое время, я знаю о вас почти все. — Он значительно помолчал. — Присаживайтесь на диван. Постараюсь быть понятным и кратким. Готовятся решающие события... Объединенное наступление вооруженных сил верховного правителя Сибири и Дальнего Востока генерала Семенова, барона Унгерна. Нам помогает союзническое командование. Нам надлежит оказать им всяческую поддержку... Ваша задача вот в чем: к вам будут привозить оружие, прячьте его. Делайте гранаты, лейте пули. И чтобы тихо, скрытно... Никто не должен знать, кроме тех, кому мы сами сочтем нужным сказать. Организуйте провокации, уничтожайте большевиков. Тайно, не оставляя следов Вы понимаете, что мы от вас хотим?
Василий вытер рукавом мокрый лоб, чуть слышно выдавил:
— Боязно... А как изловят?.. С нами крестная сила...
— Изловят, — не помилуют, — жестко ответил лысый. — Надо умно, осторожно... Пусть полыхают пожары, льется большевистская кровь, надо скрывать от новой власти скот, прятать хлеб. А когда будет дан сигнал — восстание, конец красной диктатуре. Единым ударом с нашими доблестными войсками. Что вы хотите сказать?
У Василия пересохло во рту. Запинаясь, он проговорил:
— Боязно... Самая дорога под расстрел. У меня жена погибла, дочка...
Лысый строго посмотрел на него, сухо сказал:
— Подойдите под благословение.
Только тут Василий увидел, что в комнате еще двое: старик в архиерейской мантии и молодцеватый монах. Старик поднял руку с крестом, торжественно возгласил: