Сходка до поры до времени проходила дружно. Видно, всем в деревне было тяжело, что сгорела школа. Каждый понимал: худо ли учить ребятишек грамоте... Когда Егор объявил, что учительница Антонида Николаевна отдает для постройки новой школы заготовленный лес, что Иван из Красноярова жертвует гвозди, которые сберегались для своего дома, а он, Егор, отдает свой тес на потолки, на полы, на двери, все одобрительно загудели.
— Погоди, паря, — поднялся в задних рядах большой, косматый мужик. — Кирпичи на печки.
— Чего — кирпичи?
— Ну, отдаю для школы. Сам обжигал.
Под последок Егор объявил, что хочет сказать слово Цырен. Старик встал, поклонился сходке, заговорил:
— Черная, собачья судьба бежит по своим закорюченным тропкам, бедную юрту, бедную избу сразу находит, принимайте гостью, хозяева. Белая, счастливая судьба ходит по широким, прямой дороге, далеко от темных улусов, темных деревень, редко стучится в бурятскую юрту, в русскую избу. Верно говорю?
— Верно!
— Чего-то непонятное городишь, паря! — крикнул лавочник Нефед.
— Как непонятно? Удивился Цырен. — Надо повернуть широкую дорогу к нашему дому. Одним бурятам это шибко тяжело, одним русским тоже надорваться можно. Вместе надо.
— Дальше валяй.
— Надо, чтобы хорошая судьба стала как ручной жеребенок, которого всегда в степи заарканишь.
— Выкладывай, куда гнешь, непонятно!
— Говори, чего надумал!
— Легче жизнь у кого? — спросил Цырен, хитро улыбаясь. — У тех, кто грамоте обучен. А кто грамоту знает? Нойоны, богатеи... А как быть бедноте? — Цырен подождал, пока народ поутих, и громко сказал: — Давайте вместе школу построим, русских, бурятских детей вместе учить станем! Хорошо будет?
— И ребятишек из Красноярова! — торопливо вставил Иван.
— Без бурят обойдемся в таком деле! — выкрикнул Нефед. — Пущай овец пасут! Вот, какое наше слово.
— Ты, Нефед, за всех рот не разевай, — спокойно сказал в ответ пожилой Никита Иванович, недавно вернувшийся из армии. — Мы свои дела без тебя обладим.
— Не затыкай мне глотку! — закричал Нефед. — Не лишай голосу. Не имеешь правов! Мы все не согласные, чтобы с бурятами! Бурятенков к себе в избу не допущу.
Народ зашумел. Было непонятно, поддерживают крестьяне Нефеда, или осуждают. Егор застучал по столу, но тише не стало. К столу выскочила разгоряченная молодая бабенка и зачастила так, что невозможно было сообразить, на кого она наседает.
— Да что же это такое? — размахивала она руками. — Да мы что? Да как же так? А еще кто согласный? Меня, паря, не спрашивали, я не за это... И другие тоже... Ну, разведай-ка у народа...