Стивенсон молчал несколько секунд, собираясь с мыслями.
— Нет.
Ответ не звучал уверенно.
— Вы любите свою семью?
— Конечно.
— Что вы сказали им в сообщении?
Стивенсон посмотрел вдруг на Молчанова и в его взгляде читалось недовольство.
— Это не относиться к делу.
— Это поможет мне прояснить ваши мотивы, проверить наличие аффекта и оценить психоэмоциональное состояние. Это непременные атрибуты заключения.
Командир Стивенсон задумался.
— Я попросил прощения.
— За что?
Он помолчал. Потом выдохнул и заговорил.
— За то, что не послушал их. Согласился на полет, который ничего для меня не значил.
— Тогда почему вы полетели?
— Потому что пообещал.
— Кому вы пообещали?
— Другу.
— Вы имеете ввиду Чарли Хэнлона, сэр?
У него задрожали скулы.
— Простите, что я затронул эту тему. Но мне важно знать подробности.
Его глаза покраснели.
— На месте командира он видел только меня. Я пообещал, что сделаю это.
— После смерти Чарли вы могли отказаться от обещания.
— Я не мог предать его память.
— Вы были обязаны ему чем-то?
— Мы учились вместе, вместе служили. Однажды, когда оба были еще зелеными юнцами, мы вели патрулирование границы военного конфликта в Алжире. Мы возвращались на базу. Мой бортовой компьютер дал сбой, я отклонился от курса и залетел на территорию противника. У них были старые русские ПВО. Лучшие, что я видел. Противник открыл огонь. Я пытался маневрировать, но понимал, что шансов нет. Катапультироваться было бессмысленно, меня бы поймали, запытали до смерти, а потом повесили мою голову на заборе. Чарли вызывал меня по рации, но я не отвечал. Я не хотел, чтобы и он погиб из-за меня. Когда у меня закончились тепловые ловушки, я понял, что это конец. Но ракета, вдруг отклонилась в сторону. Это был Чарли. То, что он сделал было просто невозможно. Его самолет прошел пересекающим курсом между мной и ракетой. Она ударила ему в хвост. Я наблюдал как горящий самолет моего друга пикирует к земле, и понимал, что ничем не могу помочь. Через три дня Чарли подобрали в тридцати километрах к югу у границы. Противник отправил сотню людей на поиски, но Чарли проскользнул мимо, как нож сквозь масло. У него был талант всегда выбираться из любой передряги. Я бы так не смог. Когда мы встретились, он только похлопал меня по плечу и сказал — «ты поступил бы также, брат». И я пообещал, что, когда Чарли нужна будет моя помощь я обязательно приду. Если бы не он у меня не было бы моей семьи. Я обязан ему всем.
— Что вы почувствовали, когда узнали, что он погиб?
— Ярость.
— Вы вините себя?
Стивенсон уставился в одну точку и еле заметно кивнул.