— Пусти, скотина, пусти! Я должна ему помочь. Пока не стало поздно!
Мои крики тонули в его рычании. Он снова начал меня душить. Чем я ему так не угодила? Почему он целенаправленно решил убить именно меня? Из-за того, что я человек, а он ярый человеконенавистник? Тогда кто с ним сотворил такое? Как они добились такого результата?
Уже находясь на грани потери сознания, я услышала едва различаемый голос Илато:
«Пр-прости, Сандра, что… не сумел… помочь…. Я… пытался».
«Держись, Илато… держись! Не смей… помирать», — говорила я, выжимая из себя последние силы на эти слова.
Внезапно снаружи раздался взрыв, а пространство осветилось ярким пламенем. Казалось, я горела. Горела заживо. Хотелось кричать, но слышался лишь хрип. На большее я, лишенная практически всего воздуха, не была способна.
«Вот и конец. Не верится. Прости, отец, что твоя дочь не сумела оправдать твоих ожиданий».
* * *
Пробуждение было крайне… болезненным. Тело ломило, мышцы жутко ныли, глаза, в которые словно песка насыпали, болели, поэтому открывать их я не торопилась. Чуть шевельнув пальчиком, зашипела от боли. Попытавшись повернуть голову вбок, жутко пожалела об этом, ведь головная боль усилилась в разы, словно кто молотком по темечку стукнул. Больше шевелиться я не рисковала. Сложилось ощущение, что мое тело — одна сплошная гематома.
Постаравшись дышать как можно реже, так как даже дыхание доставляет боль, попыталась понять, где я нахожусь. С закрытыми глазами это было сделать сложно. Но, похоже, что я точно не в своей комнате Академии: там у меня вся ткань шелковая, гладкая, а тут одеяло из другого материала. Значит, я в больничном крыле. Наверно.
А что хоть произошло? Как… как я осталась жива? А Илато? Илато-то цел!?
Краем уха уловила едва слышный звук слева. Превозмогая боль, повернула голову и немного приоткрыла глаз.
Как только зрение пришло в норму, и я смогла ориентироваться в полумраке, увидела лежащего рядом… Илато!
Не веря своим глазам, наклонилась в его сторону, опираясь на согнутые локти. Было больно. Но я терпела. Мне слишком хотелось убедиться в том, что это он, что он жив и здоров.
Протянув руку, коснулась мягкой шерстки Кота. Почувствовав, как он вздрогнул, одернула руку. Подождав пару син, неуверенно погладила его.
Шерсть действительно была мягкой, чистой, шелковистой, словно и не было того количества крови, тех ран. Вспомнив, в каком состоянии были его крылья, неуверенно посмотрела на то место, где они должны быть. Разумеется, он их не показывается. Но… целы ли они?
Илато продолжал мирно сопеть. Не смея его больше тревожить, аккуратно легла назад. Повернув голову в сторону окна, увидела тоненькую полоску света, пробивающуюся сквозь плотные темные шторы. Значит, сейчас дин. Или же позднее утро.