— Обезьяны! — заорал Горька, поднимаясь. Мирко вскочил немедленно — видимые его повреждения ограничивались рассечённым лбом. Бранка немедленно начала вытирать лицо друга головной повязкой. — Ага, — с удовлетворением продолжал Горька, — запрыгал, симулянт…
— Обрати внимание, Маш, — Сашка усмехнулся, — твоего Дика оккупировали.
В самом деле, раненый Дик висел на плече Гальки, которая обнимала его обеими руками.
— Ничего, — невозмутимо ответила Люська, — это Горьке за насмешки… Дик, ты как там?
Тот с немалым трудом улыбнулся:
— Если увидишь меня в обнимку с дурнушкой — вмешайся, это драка.
После этого он глубоко, обморочно побледнел и потерял сознание. Рана у него открылась ещё в полёте.
Если бы в это время джаго, отказавшись от мысли уморить юркого врага голодом, выбросили десант на кромку болота — они бы повязали отряд голыми руками. Помимо синяков, порезов, ушибов, мелких ран, густо покрывавших всех участников "сумасшедшего побега", были и серьёзные повреждения.
Дика лихорадило, рана воспалилась, пуля сидела где-то внутри — верные признаки того, что пуля отравлена, как любили это делать джаго — землян с их могучим иммунитетом это редко убивало, но всегда осложняло лечение. У Мирко оказалось нешуточное сотрясение мозга — его почти непрерывно тошнило, он не мог даже сидеть.
У Нины в правом бедре застрял осколок брони.
Олмер довольно долго мялся, жалобно смотрел вокруг и вздыхал, пока не выяснилось, что "картечь" — две вылетевшие из борта заклёпки — попали ему в зад.
— Великие небеса, у парней талант какой-то — получать повреждения, — вздохнула Люська, когда всё это выяснилось. — Половина покалечилась.
— Что с ними делать-то? — Машка сидела рядом с Диком, держа ладонь у него на лбу и глядя на друзей отчаянными глазами. — Он бредит…
— Спокойно, — Сашка присел рядом, — сейчас займёмся. Всё будет нормально.
Мирко уложили в тень с холодным компрессом из водорослей на лбу. Бранка устроилась рядом, положив руку ему на плечо. Нина и Олмер дожидались своей очереди, потому что необходимо было в первую очередь заняться Диком.
Галя ушла за малиной и мхом. Аптечек у отряда давным-давно не было, но небольшой хирургический набор из немецкой стали сохранился — его берегли пуще боеприпасов и обуви. Машка поставила их кипятиться, привычно разведя бездымный костерок ножом и кремнём. Димка стащил с Дика лёгкую кожаную куртку.
— Придётся потерпеть, Дикки, — неожиданно ласково сказал Сашка. — Потерпишь молча?
Дик, как раз пришедший в себя, облизнул губы и чуть кивнул:
— Скорей только… плечо горит…