– Я все испортил.
Стэнсфилд ничего не ответил, лишь коротко кивнул.
– Может быть, пришло время подать в отставку.
Стэнсфилд повернул голову на несколько градусов, чтобы посмотреть на Стэна.
– Я многое могу от тебя вытерпеть, но только не жалость к самому себе. Ты никогда не отступал – и не начнешь теперь.
– Мне надрал задницу засранец из колледжа.
– Пострадало твое здоровое эго – и не более того.
– Ты не понимаешь. Такого не должно было случиться. И я до сих пор не понимаю, как это произошло. Я не становлюсь моложе, но даже в мои худшие дни со мной не может сравниться девяносто девять процентов бойцов.
– Я знаю, что математика никогда не была твоей сильной стороной, но ответ очевиден.
– И что это должно значить?
– Если ты можешь побить девяносто девять процентов парней из ста, а он тебя победил, – значит, он один из того процента.
Харли покачал головой.
– Я не понимаю, как такое возможно. Он недостаточно тренировался.
– Ты не понимаешь, потому что не хочешь понять. Я провел свою собственную проверку. Айрин отыскала невероятно одаренного атлета. В мире лакросса его считают ошибкой природы. Тебе известно, что он один из величайших лакроссистов всех времен в студенческой лиге?
– Проклятье, какое это имеет отношение к боевым искусствам?
– Величайший атлет может освоить почти все, что угодно, и сделает это быстрее, чем любой средний спортсмен, – уверенно сказал Стэнсфилд. – Твоя главная проблема в том, что ты позволил презрению ко всякому, кто не носил форму, затуманить твое сознание.
– И все же…
– И ничего, – перебил его Стэнсфилд. – Парень является трехкратным чемпионом Америки. Тебя победил спортсмен мирового уровня.
– Который не прошел настоящей подготовки.
– Ты же сам сказал, что он брал уроки дзюдо.
– Валяться на матах в спортивном зале – это не подготовка.
Стэнсфилд устало вздохнул. Так он справлялся с напряжением, чтобы не взорваться. Некоторым людям достаточно дать пару указаний, и они все поймут. Но только не Харли. Ему нужно несколько раз влепить тяжелым молотком по лбу, чтобы до него дошло.
– Извини, – смиренно сказал Стэн. – Мне все еще трудно поверить в историю этого парня.
– Ты самый упрямый тип из всех, кого мне доводилось встречать, а это говорит о многом. Несколько раз ты сумел использовать свое упрямство на пользу делу, но и неприятности у тебя были не раз, и прежде чем ты начнешь обижаться, хочу напомнить, что я – именно тот человек, который спасал тебя от проблем все эти годы. Мне пришлось не один раз одалживаться, чтобы вытащить из огня твою задницу. Так что слушай меня, когда я говорю, что ситуация спорная. Парень тебя победил, и, если честно, мне без разницы, как ему удалось с тобой справиться или где его научили драться. Так или иначе, но он добился победы, что делает его чрезвычайно перспективным кандидатом.