Колонны инфоэкранов и мигающие проводные гололиты освещали сводчатый стратегиум неровным подводным светом. Сотни голосов смертных передавали приказания капитана, пока дребезжащие машины перечисляли отчеты о повреждениях, пустотных силах, и график ведения огня артиллерии, сливаясь с бинарным кантом жрецов Механикум.
Обученная команда мостика во время боевых действий представляла настоящий венец красоты, и если бы не Эзекиль Абаддон, который словно заключенный в клетку волк мерил шагами палубу, Сеян смог бы оценить ее по достоинству.
Первый капитан ударил кулаком по медному краю гололитического стола, отображавшего сферу боевого столкновения. Прочерченные мигающие векторы угрозы полыхнули статикой, но мрачная картина вокруг «Мстительного духа» не изменилась.
Корабли зеленокожих значительно превосходили Лунных Волков, как по численности, так и – отрицая логику и здравый смысл – по тактической изобретательности командира.
Это раздражало, и гнев Эзекиля ничуть не помогал.
Смертные, на чьих лицах отражался свет текущих данных, оглянулись на неожиданный звук, но тут же отвели глаза, когда Первый капитан уставился на них тяжелым взглядом.
- Правда, Эзекиль? – спросил Сеян. – Это твое решение?
Эзекиль пожал плечами, из-за чего пластины брони заскрежетали друг о друга, а черный хвост задрожал, словно шаманский фетиш. Эзекиль нависал, такова была его характерная черта, и он попытался нависнуть над Сеяном, как будто действительно полагал, что сможет заставить его казаться маленьким. Смешно, ведь выше он казался только благодаря тому хвосту.
- Полагаю, у тебя есть лучшая идея, как обратить чаши весов, Хастур? – спросил Эзекиль, оглянувшись через плечо и стараясь говорить вполголоса.
Бледные, цвета слоновой кости, доспехи Эзекиля мерцали в освещении стратегиума. Едва видимые отметки банд виднелись на тех пластинах, которые не были заменены ремесленниками, проступая золотом и тусклым серебром. Сеян вздохнул. Прошло почти двести лет с тех пор, как они покинули Хтонию, а Эзекиль до сих пор хранил наследие, которое стоило оставить в прошлом.
Он ухмыльнулся Абаддону лучшей своей улыбкой.
- Судя по всему, да.
Это привлекло внимание остальных его братьев из Морниваля.
Гор Аксиманд, до того похожий на их командира резкими орлиными чертами и язвительным изгибом губ, что его называли самым истинным из его истинных сынов. Или, когда Аксиманд был в одном из своих нечастых благожелательных настроений, Маленьким Гором.
Тарик Торгаддон, недалекий шутник, темное угрюмое лицо которого сумело избежать трансчеловеческого сглаживания, характерного для легионеров Императора. Там, где Аксиманд мог разрушить веселье момента, Торгаддон впивался в него, как гончая в кость.