) – полегчало немного. Вышел, выпил, думать начал, как беде помочь и бюст восстановить. Пробовал нос слюной приклеить – не держится, сколько ни плюй. Выпил, дальше думает.
Нашел клей канцелярский – тоже не держит, а другого нет. Час клеил и пил, пил и клеил – не держится. А нос вождя почернел весь и крошиться начал от частых падений. Отдохнул Витя с очередной бутылкой пива. Бутылку в урну для бумаг бросил. Подумал – и нос туда же отправил.
А потом ухватил бюст, зашел в кабинет, но к окну близко не подходил, умный потому что, понимал, что выпасть может. Так, с метр не доходя до подоконника, и метнул его в окошко. И что удивительно, попал ведь! Далеко внизу что-то гупнуло, кто-то громко закричал, но посмотреть вниз сил не оставалось. Витя, утомленный успехом, споткнулся о поломанный диван, упал и заснул… Он не слышал трезвонящих телефонов, громкого стука в запертую дверь факультета, беготни по лестницам и этажам, гула голосов в колодезном дворе у здания.
Проснулся он глубокой ночью, с болью в голове и «какой» во рту. Дрожащей рукой налил воды из графина, отпил, оделся, пошел, поблевал в окно. Слегка полегчало. Подремал еще. В семь утра в дверь по-хозяйски зазвонили и заколотили. Зевая, Витя отправился открывать, удивляясь раннему визиту сменщика. Но ошибочка вышла: на этаж ворвался заместитель начальника факультета и онемел от картины разгрома и количества пустых бутылок.
Вчера, во время полета бюста, под окном проезжала «Волга» начальника академии. Сержант-водитель рассказывал:
– Отвез я начальника. Еду, значит, коротким путем, не по главной аллее. Солнышко светит, тишина, безлюдье. Вдруг страшный удар, взрыв, над головой что-то лопнуло и в машине как-то светлее стало. Затормозил, оборачиваюсь, а в крыше дыра, а на заднем сидении – Владимир Ильич, на меня смотрит. Пристально. Хоть и без носа, но я узнал. Закричал я страшно, от испуга, и сознание потерял.
Потом искали виновного, обзванивали факультеты, вызванивали начальника нашего, сообщили, что дежурного нет, ходили мол, проверяли. Шум большой был, но из-за машины, не из-за вождя.
Когда мы пришли на занятия, Витя писал объяснительную.
– Мужики, в какой последовательности писать: сначала пил водку, а потом вино или наоборот?
Мы покрутили пальцами у висков: на дежурстве пить, курить, отвлекаться и отправлять естественные надобности запрещено. Последнее можно, но только во время отдыха.
Витя сказал:
– Понял, – и начал с чистого листа.
Заглянув в объяснение, мы ужаснулись.
Все «поняв», он написал: «Заступив на дежурство по факультету, я выпил пять бутылок пива…»