— Да какое вам дело до его частной практики?
— Противно!
Ульян Денисович закурил, затянулся и, выпустив сизый дымок, сказал:
— В том, что больной приходит к врачу на дом, тревожит его в неурочное время, получает рецепт и платит за это, — во всем этом еще нет ничего плохого. Но возможность наживы кое у кого порождает жадность. И тогда совести приходится потесниться. А это плохо. — Он сделал несколько затяжек и, глядя с улыбкой на Корепанова, сказал: — А вы знаете, мне тоже довелось в свое время хлебнуть частной практики.
— Интересно, — улыбнулся Корепанов.
Это было еще при нэпе. Ульян Денисович тогда закончил университет и приехал на работу в небольшой городок под Ленинградом. Вакантных мест в больнице не было, в поликлинике — тоже. Вот и пришлось ему волей-неволей заняться частной практикой.
— Ну и как? — спросил Корепанов. Ему вдруг стало весело: очень уж забавно было представить себе Ульяна Денисовича в роли частнопрактикующего врача.
А Коваль продолжал:
— Повесил я табличку: «Коваль Ульян Денисович. Принимает от шести до девяти вечера». А больные не идут. Не идут, хоть плачь. Был там известный на всю округу терапевт Зосима Лукич Раскатило — особняк против булгаковского сада. Свой выезд — лакированный фаэтон. Практика — огромная. Так вот этот самый Зосима Лукич и говорит как-то, что вся беда в табличке — табличка, мол, неправильно написана.
Я стал возражать. «Да нет же, правильно все. Принимает от шести до девяти…» «В том-то и дело, что «принимает», — говорит Зосима Лукич. — А надо «принимал бы». И хохочет. Брюхо так и ходит ходуном.
— Не везло, значит?
— Не везло. Тут ведь, кроме знаний, еще кое-что нужно. На какие только уловки, помню, люди не шли, чтобы заполучить больных. До анекдотов доходило. Рассказывали — было это не то в десятом, не то в двенадцатом — приехал туда один врач. Женился на перезрелой девице, хорошее приданое взял и решил обосноваться. Дом купил, обставил кабинет, из Вены аппаратуру привез, а больных нет и нет. Так на какую он хитрость пошел. Каждый день с пяти часов вечера и дотемна разъезжает по городу на извозчике. Лицо озабоченное, коричневый саквояжик с инструментами в ногах. Знакомые к нему: «Зашли бы в гости вечерком, в картишки перекинуться, рюмку вина выпить». «Не могу, — говорит, — занят. Визиты все, визиты». А спустя некоторое время извозчик тот возьми и разболтай спьяна, что никаких визитов у доктора нет. Разъезжает так просто, для форсу. Пришлось бедняге бежать… Вот какие чудеса частная практика иногда выкамаривает.
— Ну, Ракитину не придется на извозчике для рекламы разъезжать. К нему народ сразу повалит: ведь в городе ни одного толкового ушника.