– Хорошо, а Гвен-то чем провинилась?
– А на что мне девчонка, как заботиться о которой, я представления не имею?! Да и смысла в ней не было.
Шиада впервые, кажется, за жизнь буквально чуть со стула не упала, похолодев от ужаса. Вот так человек! И ведь он искренне верит в праведность своего дела… Такие люди дальше всех от Матери и Отца. И хотя Шиаду учили, что путь к Великим Высшим открыт каждому и каждый может при желании приблизиться к Ним, жрице думалось, что от таких людей, как Грей, Бог отвел длань, а Богиня отвернула лик.
– Берад знает? – спросила жрица, когда вновь смогла говорить спокойно.
– Нет.
– А о том, что ты и раньше был женат?
– Знает. Но про дочь не знает. Я всему замку под страхом смерти приказал молчать о ней.
– Думаю, как последовательница Всевластной Шиады, я поступлю мудрее, если заставлю тебя мучиться от боли и умирать так медленно, как только возможно, – процедила жрица. – В воздаяние за грехи.
На лице старика отразился страх.
– Да что ты можешь знать, мелкая…
– Попрощайся с сыном, – перебила она, уходя.
Последние проклятия от Грея летели жрице уже в спину.
День был длинным. Жрице казалось, что начался он непонятно когда и непонятно когда закончится. Игнорируя прохладу, женщина вышла во внутренний двор, направилась к берегу озера. Вечерний ветер вымел из мыслей лишнее. И впрямь, разве что-то из происходящего имеет какой-то смысл, подумала Шиада, подняв голову. Сумерки. Время Шиады, Богини Воздаяния, Кровавой Госпожи Ворон… Ее серп уже блеснул в небесах темно-серой сталью. Как поступить? Все-таки подобная милость – милость быстрой кончины – не полагается незаслуженно. Праматерь дала жрице знание, но не подсказала решения. С одной стороны, воздаяние всегда одинаково, а с другой, нынче клинок Шиады и коса Нанданы – не что иное, как гнутый хвост Ядовитого. «Жаль врага до смерти», – гласит время Скорпиона. Возможно, если поспеть к сроку, Великая Мать не взыщет с самой жрицы за ошибку?
Срок Скорпиона – самый краткий в году, чуть больше шести дней. Потом наступит срок Заклинателя Змей – священное время для всех язычников Этана. Время, когда каждый ритуал, каждая мысль, каждый поступок – все взвешивает Праматерь и с удесятеренной силой карает недостойных… Странно чествовать Змееносца здесь, где змеи не водятся вовсе.
На рассвете жрица зашла в покой мятущегося Грея с горячим, дымящимся отваром.
– Это я, – проговорила она, отерев его лоб. Как и ожидалось, старик не спал. – Я принесла лекарство.
Грей приподнялся в кровати не без труда. Кряхтя и закашливаясь, выпил все, без остатка, с жадностью.