– Не знаю, говорю же, – раздраженно бросила она.
Дверь открылась.
– Товарищ комдив, – сказал вошедший в зал военный, – помощь в доставке госпитального оборудования бойцами вашей дивизии оказана. Благодарю.
– Не за что, – кивнул Федор. – Познакомьтесь. Фамицкий Семен Борисович, военврач. Ангелова Вера Андреевна. Ты здесь, я понимаю, директор?
– Да. – Вера улыбнулась. Все-таки в невероятности совпадений есть своя приятность, и вот она, стоит перед нею. – А с Семеном Борисовичем мы знакомы. Надо же, привелось снова встретиться!
– Да. Для войны характерны разнообразные совпадения, – знакомым занудным тоном произнес Фамицкий. – Товарищ комдив, разрешите размещаться?
– Размещайтесь, – кивнул Федор. И сообщил Вере: – Фамицкий будет руководить госпиталем. Помоги ему разобраться с помещениями.
– С какими помещениями? – не поняла она.
– В Ангелово размещается госпиталь, – объяснил Федор. – Дивизия завтра дальше уходит, к Москве. А госпиталь здесь останется.
– То есть как здесь?! – воскликнула Вера. – В музее?
– Помещение музея передается госпиталю.
– Нет, погоди, я не понимаю… – Вера задохнулась от волнения. – Как это передается? А мы куда же? А экспонаты?
– Ну, склад же есть, – пожал плечами Федор. – Не до экспонатов сейчас, Вера.
– Товарищ комдив, связь налажена! – доложил вошедший ординарец.
И Федор пошел к двери, бросив на ходу:
– Разбирайтесь тут сами.
– В зале палату оборудуем, – не обращая внимания на Верину оторопь и обводя взглядом музейный зал, сказал Фамицкий. И спросил: – Вера Андреевна, а Надя… Она здесь?
Голос Фамицкого привел Веру в чувство. Кажется, это вообще является его главным свойством, приводить в чувство, притом мгновенно. Впрочем, неважно.
– Позвольте, какую еще палату? – возмутилась она. – Здесь музей! Его никто не закрывал, экспонаты не эвакуированы!
Семен Фамицкий – не Федор Кондратьев, на него Верин тон уж точно подействует.
– Экспонаты поможем складировать, – невозмутимо ответил он.
«Да, всех переменила война», – подумала Вера.
– Но… но здесь же ничего нет для госпиталя! – все-таки попробовала возражать она. – Даже кроватей.
– Сколотим пока топчаны, – занудливейшим и спокойнейшим тоном произнес он.
Вне себя от ярости Вера вылетела из зала.
Надю, раскрасневшуюся, только что освободившуюся после разливания кипятка, она едва не сшибла с ног на крыльце. Та ойкнула, схватилась за балясину.
– Это черт знает что! – воскликнула Вера.
– Ты о чем?
– Нас же бросили на произвол судьбы! А мы коллекцию сохранили! И Ольга Ивановна погибла! – Вера задыхалась от возмущения. – И после всего они хотят вместо музея госпиталь здесь устроить!..