— Ты что-нибудь слышала о девушке по имени Луиза? Она исчезла. Ты не знаешь, что с ней случилось?
Выражение крайнего удивления в глазах девушки говорит ему о том, что она ничегошеньки не поняла из его вопроса. Она смотрит куда-то ему за спину. Йоахим оборачивается. На что это она смотрит? Он видит то же самое, что заметил там раньше: цементная стена, ширма и костюмы за ней, стол, покрытый красной скатертью, делающей его похожим на алтарь, зеркало. Он поворачивается обратно к девушке.
— Луиза Андерсен? — опять задает он этот же вопрос, но теперь чуть громче. — Ты знаешь ее? Ты знаешь, где она?
Глаза девушки снова начинают блуждать.
И у него появляется ощущение, что за ним кто-то наблюдает. Через зеркало. Он медленно поворачивается и смотрит на зеркало. Там, по ту сторону, кто-то есть. И они это видели. Видели, что он не делал того, что должен был. И что теперь? Схватить хлыст и начинать хлестать эту несчастную девочку? Крепко связать ее и резать до крови?
Он тащит ее к торцевой стене и срывает с нее трусики. Потом хватает тонкую черную веревку и крепко связывает одно запястье. Связывает жестко, но она не сопротивляется. Тогда Йоахим берется за толстый крюк — нечто среднее между теми, какие встречаются на морских причалах и в загонах для скота, рассчитанные для швартовки кораблей или для привязи крупных животных, а не для тщедушных девочек. На металле выгравировано наименование фирмы-производителя: «Фабрика металлических изделий Амагера». Он протягивает веревку через металлическое кольцо и крепко ее привязывает. То же самое он проделывает со второй рукой. И вот она стоит, словно Христос на распятии, готовая принести себя в жертву греховным желаниям Йоахима. Он смотрит на ее выбритый пах. Ни единого волоска, только мягкая прорезь. Еще один быстрый взгляд на зеркало. Они там, за ним, он это знает. Вероятно, сидят и мастурбируют? Рассчитывают увидеть, как девчонку будут избивать до полусмерти или вообще, пока концы не отдаст?
— Луиза Андерсен, — снова шепчет Йоахим, снимая хлыст со стены.
Может, ему хлестнуть ее? Хотя бы один раз для видимости, для того, чтобы его требование «без ограничений» выглядело правдоподобно. За это он заплатил двести пятьдесят тысяч крон.
— У меня есть имя, — опять шепчет он, отводя руку назад.
Он не понимает, как это происходит, но, как раз когда он рассекает влажный воздух подвала хлыстом, перед его глазами возникает лицо Эллен. Хлыст ударяет девушку, и она вскрикивает. Именно Эллен говорила ему, что нужно быть бескомпромиссным, если хочешь достичь поставленной цели.