не пройдет. У вас-то наверняка трофеев немеряно, а мы серебром заплатим.
— Нету трофеев, — искренне вздохнул нойон. — Серебро, рухлядь меховая в избытке, а ни зерна, ни скотины не осталось. Все, что было, поели. У вас хотели…
Подумав минутку, Йисур вежливо закончил:
— Взять в качестве дани. И еще в домах остановиться отдохнуть.
Плещей, услышав такое желание, сдвинул брови и, наклонив голову, угрюмо и твердо сказал, как поставил точку:
— Пустить в град не можем.
* * *
Монгольский тысячник почему-то не обиделся, видимо, заранее ожидая отказа, и не разгневался.
— Счастье монгола — беспредельная степь, и его дом там, где он бросил на землю кошму. Не очень-то нужен нам ваш вонючий град. Вы только признайте власть хана и дайте припасы. Ни вашего серебра, ни людей нам не надо.
— Мало же у нас еды, — простодушно соврал Ярик. — Как бы самим не оголодать.
— Как ни суши кизяк, он пахнет, — захихикал Йисур. — Блеяние и мычание скота отсюда слышно.
Отсмеявшись, темник попробовал нас утешить:
— Вы, нойоны, всегда найдете кусок для себя и дружины. А если кто-то из тариячи и помрет с голода, так еще останутся или других добудете. Все лучше, чем если возьмем город на щит.
— Мелка река, да круты берега, — удачно напомнил Фрол распространенную поговорку кочевников. К Козельску эти слова подходили как нельзя лучше.
— Нет непроходимых гор, — подал голос один из седовласых монгольских советников. — Решись и перейдешь. Нет непереходимых рек — решись и переплывешь.
— Сколько там ваш Батый войска ведет? — насмешливо вопросил Капеца. — Четыре тысячи, пять? А тут еще половодье на носу. Все ваши кони падут от бескормицы, а вас мы в лесу переловим как зайцев.
Йисур примирительно поднял руку, призывая дискутирующих к молчанию, и продолжил торг:
— Птица всегда находит свое гнездо, а человек — выход из положения. Дайте половину скота и весь ячмень, что есть в городе, и Батый посчитает это как мал[49] за три года. Это тоже самое, как если бы вы продали все на вес серебра. А бросать камень вверх не стоит, он может упасть на голову. Спадет вода, и все тумены к граду соберутся.
Видя нашу нерешительность, нойон вкрадчиво, насколько это возможно при таком визгливом голосе, добавил:
— И еще, пройдет лето, округлятся бока коней, и мы снова придем на Русь. Батый повоюет непокорных князей и поставит новых, ясак собирать. Василию даст ярлык на Чернигов, а ты, Ярослав, сядешь править в Козельске. Каково, а? Вчерашнее яйцо сегодня уже птенец.
Темник довольно рассмеялся, хлопая себя по коленям.
— Черниговский князь дружину прислал с наказом сидеть за стенами, — как бы с сомнением произнес Проня, честно глядя в глаза нойону.