— Значит, вы не думаете, что он кому-то об этом рассказал?
— Вряд ли. Лав мог бы это сделать, если бы речь шла только о Гэлбрейте, но Сомерс — другое дело. Сомерс являлся его протеже, и для Лава признать участие Сомерса в такой афере означало получить болезненный удар по самолюбию. Я даже подозреваю, что, несмотря на свое разочарование, Лав все-таки сохранил к Сомерсу какую-то симпатию. Он был готов на все, чтобы расстроить его сделку, но не стал бы публично обвинять самого Сомерса.
Гэлбрейт тем временем не сидел сложа руки. Те же обстоятельства, какие заставляли Сомерса торопиться с приобретением манускрипта, подталкивали и его. Он решил завладеть рукописью. Но как? Соглашение Сомерса с миссис Блай казалось ему непреодолимым препятствием. Наверное, Гэлбрейт мог бы подождать, пока Сомерс купит манускрипт, а затем попытаться его украсть, но Сомерс, будучи здравомыслящим человеком, наверняка сразу поместил бы покупку в банковскую ячейку, и тогда Гэлбрейт уже не смог бы до нее добраться. Промежуточным вариантом было ограбление коттеджа, и Гэлбрейт попытался это сделать, но миссис Блай, впечатленная предложенной ей сотней фунтов, на всякий случай забрала рукопись с собой. В общем, Гэлбрейт не нашел ее. Он решил, что Сомерса надо убить до того, как тот получит манускрипт от миссис Блай, и вместе с ним надо убить и Лава, поскольку он может: (а) помешать ему завладеть рукописью, и (б) сообщить полиции, что у Гэлбрейта были веские причины убрать Сомерса. Избавившись от обоих, Гэлбрейт мог не опасаться, что кто-нибудь свяжет его имя со всей этой историей, поскольку у следствия не будет доказательств того, что он знал о существовании манускрипта. А раз так, у него было не больше мотивов для убийства, чем у остальных.
Похоже, Гэлбрейт действовал без предварительного плана и не пытался раздобыть оружие: он был достаточно умен и знал, что подготовка к убийству повышает риск быть пойманным, оставляя больше зацепок и улик. В пятницу вечером он просто следил за Сомерсом, выжидая удобного момента, и оказался у двери учительской, когда Сомерс сказал Уэллсу, что сломал свои часы. Когда Уэллс и Этеридж вышли в коридор, у него было достаточно времени, чтобы спрятаться в туалете или в одном из классов. Вероятно, он собирался тогда же убить Сомерса, но тот нарушил его планы, тайком покинув здание. Гэлбрейт мог проследить за ним до дома Лава или просто догадаться, что он его убил. Разумеется, ему было известно, что Сомерс желал смерти Лава не меньше, чем он сам. В любом случае, в интересах Гэлбрейта было подождать, пока Сомерс сделает свою работу; а когда это случилось, он проследовал за ним в учительскую комнату и застрелил из револьвера.