…Нейзац. От Феодосийского шоссе идут вражеские бронетранспортеры. В них автоматчики. Лица врагов и Дула автоматов повернуты к лесу: впустит он или ударит огнем?
Но лес таинственно и грозно молчит.
Длинные стальные машины обходят село. Движутся к лесу. Остановились. Спешились, собрались в колонну, выставили авангарды.
В лесу по-прежнему тихо. Кажется, нет там ни души.
«Впустит лес», — решают фашисты. Укроет от смертоносных ударов красноармейцев, преследующих по пятам. Спасет от позора плена. Оккупанты не видят партизан, цепью лежащих на лесных опушках; не слышат и команды: «К огневому удару!», которая вполголоса передается по цепи командиром 18-го отряда Иваном Сырьевым. Не слышат, но войти в лес не решаются.
В партизанской цепи рядом с отрядным комиссаром Николаем Клемпарским лежит Виктор Алексеевич Исаев, ветеран двух революций и войн.
— По-моему, они хотят сдаться. А, товарищ комиссар? — вполголоса говорит он, кивая на немцев. — Замечаете, вон передний разворачивает что-то белое? Давайте, я пойду парламентером.
— Лежи, парламентер. Может, то карта белеет…
— В гражданскую я целый полк сагитировал, — опять шепчет седоусый ветеран. — Миром тогда обошлось. Без крови.
А враги все еще топчутся на месте. Может, и впрямь задумали сдаваться? И комиссар передает по цепи командиру: «Высылаем парламентера».
— Иди, Виктор Алексеевич, — трогает он локоть Исаева. — Но гляди там в оба!
В руке Исаева уже полощется белый парашютный шелк, он выходит из дубняка и направляется к вражеской колонне. И все выше рука с флагом мира. Уже осталось метров пятьдесят до колонны.
— Сдавайтесь в плен! Мы — партизаны.
В ответ молчание.
— Путь ваш отрезан. Сдавайтесь. Мы — партизаны.
В колонне задвигались. Передние ряды расступаются. Из-за спин передних солдат выступают автоматчики в черном.
— Я парламентер! — кричит Исаев, энергичнее размахивая белым флагом. — Я парламен…
В ответ дробь автоматов — резкая, злая. Исаев вздрагивает всем богатырским телом и, взмахнув последний раз флагом мира, падает, как шел, лицом к врагу.
Стучит новая автоматная очередь, вокруг Исаева вихрится земля, но тут взлетает высокий голос Сырьева: «Огонь!», и бой, которого так не хотел коммунист Исаев, разразился. Он утих так же быстро, как и возник, но за это короткое время от колонны фашистов не осталось ничего, кроме массы вражеских трупов да густого облака едкого черного дыма, исходящего от пылающих машин.
…Барабановка — Петрово. На дороги, ведущие к Ой-Яулу, выползают колонны оккупантов: пехотинцы, автоматчики на грузовиках, легковые автомобили, штабные автобусы, радиостанции на колесах, кухни. По всему видно: штаб немецкой части или соединения. Они наносят лобовой удар по главным позициям партизан. Сгруппировав подвижной отряд, фашисты двинули его в Соловьевскую балку. Теперь он угрожает левому флангу партизанской обороны. Григорий Саркисьян стягивает сюда, к склону, подкрепления, и тут завязывается жесточайший поединок.