Мне стало даже немного совестно и перед Пуффи, и перед Кайлом, и перед леди Кэтрин. В мои планы не входило обогащать своими литературными потугами умы жителей Мелфрида. Мне не терпелось поскорее познакомиться с господом, или кто там работает с самоубийцами…
Я все рассчитала. На улице начинался дождь, который минут через десять обещал разразиться страшной грозой. Весна в Мелфриде никогда не была приветливой. Достаточно часто заряжали грозы, во время которых жители городка предпочитают засесть у своих каминов в кругу семьи и поиграть в лото за чашечкой горячего капучино с корицей. Несмотря на все их пороки, местные жители дружелюбны и всегда готовы прийти на помощь друг другу, особенно, если дело касается родных или близких.
«Наверное, мне никогда не понять, что такое семья», — подумала я, заглядывая в одно из окон на первом этаже и наблюдая за тем, с какой любовью отец подбрасывает вверх свою малютку дочку, а мать вяжет в углу теплый шарф, чтобы согреть частичкой своей любви близких.
Капли холодного дождя стекали по моему лицу, смешиваясь с горькими слезами. Мои слезы давно перестали быть солеными на вкус. Но как ни противна была мне жалость к самой себе, она лишь укрепляла желание прекратить это бессмысленное существование.
Мелфрид — это небольшой островок, который со всех сторон окружен рекой Мелсуотен-брэйг. Да, я уже говорила, что с фантазией у жителей городка небольшой перебор. Со всем остальным светом Мелфрид соединяет пять мостов, перекинутых в разных местах через Мелсуотен-брейг, шумную и полноводную реку с характером. Порой, весной она разливалась и затапливала город едва ли не по третий этаж, а порой, даже в самые сильные ливни спокойным питоном дремала в своих берегах. Река с характером всегда являлась предметом поверий и сказаний у местного населения. Поговаривали даже, что именно на этом острове, давным-давно сам Господь сотворил Адама и Еву.
Я стояла на широком бордюре одного из каменных мостов, украшенных старинным железным орнаментом. Обсидиановые статуи Горгулий, облюбовавшие бордюры, при вспышке молний нагоняли ужас. Ухватившись за кожистое крыло одной из них, я с восторгом смотрела вниз, туда, где в двадцати метрах борются стихии воздуха и воды. Мелсуотен-брейг, казалось, сегодня неистовствовала и была готова поглотить любого, кто осмелится приблизиться к ней. Именно на это я и рассчитывала.
— Господь! Здесь ты создал самую первую и самую прекрасную женщину на земле!!! — что было мочи, ревела я, безуспешно пытаясь перекричать бешеный порыв ветра и непрекращающиеся раскаты грома, — Именно здесь ты одарил ее неземной красотой! И я пришла на это самое место, что бы вернуть тебе ту красоту, которой ты одарил меня! И пусть ни одна женщина в мире больше не станет заложницей красоты в собственном теле!