К моему счастью, бутик работал до одиннадцати, что необычно для нашего городка, где предпочитали закрываться не позднее шести. На худой конец, если что-то кому-то сильно понадобиться, то всегда знали, кто хозяин заведения, где он живет и как нужно попросить, чтобы он открылся ненадолго.
Зайдя внутрь, я так и ахнула. Последний раз я была здесь два года назад, как раз в тот момент, когда Нефрит со слезами на глазах давал последние указания и прощался с работницами магазинчика. Для того чтобы избежать соблазнов, он брал на работу исключительно хорошеньких девушек. Ах да, если я забыла упомянуть, то Нефрит предпочитал мужское общество женскому.
От обилия белого и золотистого в моих глазах немного зарябило, но вскоре я пришла в себя и стала с интересом рассматривать платья из последней коллекции своего друга. «Да, нужно обладать поистине смелой фантазией, чтобы сшить такое», — подумала я, посмеиваясь над одной моделью.
— Катилина Астрид Мередит? — услышала я за спиной удивленный и радостный вопль.
Я обернулась и заметила мужчину, с модной стрижкой. Его черные, вперемежку с фиолетовым ассиметричные локоны были аккуратно уложены в хаотичном беспорядке, темные очки, в массивной белой оправе придавали образу вычурность и эпатажность, а широкая бляшка на ремне с крупными камнями — вульгарную сексуальность. Я не могла спутать этого парня в широких джинсах и обтягивающей майке ни с кем другим.
— Нефрит! — обрадовано вскрикнула я, подбежав к другу и запрыгнув на него от радости. Мои ноги плотным кольцом сжались вокруг него, а он задорно кружил меня по залу, то и дело, к неудовольствию сотрудниц, сшибая стойки с одеждой.
— Видит бог, женщина, если бы я не был любителем членов, я бы тебя отымел прямо здесь! — да, Нефрит всегда отличался излишней откровенностью и умением говорить изысканно. В этом мы были с ним схожи до крайности.
Сама не своя от радости, я забыла обо всем на свете и просто таращилась на друга, словно не видела его целую жизнь. Лина уехала пару месяцев назад, оставив меня совершенно одну, других друзей у меня не было и я не обладаю счастливым умением заводить их достаточно часто из-за излишней разборчивости в характерах. Мне неважно было, какой человек ориентации, какого социального положения, как он разговаривает или во что одевается. Единственное, что имело значение — его мировосприятие, его отношение к другим людям, к друзьям, его душа. А у Нефрита она была светлая, но безнадежно запутавшаяся и потерянная. Нефрит и Лина совершенно противоположны моей натуре, но мы вместе, даже несмотря на огромные расстояния между нами. Все потому, что дружба связывает не внешне. Дружба связывает души, а эти нити лишь растягиваются, но не рвутся. Никогда, иначе это не дружба.