— Хорошо. Если это твое желание.
Вампир подошел вплотную, мягко положил руки поверх моих плеч и взглянул мне в глаза. Чернота его глаз стала абсолютной, глубокой, как бездна, исполненная бесконечного тепла и отеческой заботы. Вновь родилось чувство спокойствия. Наладив контакт с моим подсознанием, мужчина медленно произносил:
— После нашего разговора в галерее ты осмотрела остальные картины и, получив все сведения, необходимые для статьи, вернулась домой. Сейчас ты сядешь в машину и незаметно для родственников вернешься в постель. Ты проснешься с хорошим настроением, не подозревая о существовании мира сверхов.
Он еще некоторое время не отрывал взгляда, затем резко развернулся и зашагал прочь. На моих глазах навернулись слезы. Вампир ушел. Но он ушел, не зная, что попытка зачаровать меня с треском провалилась.
Сегодня я задержал закрытие магазина, но не потому, что на меня нахлынула меланхолия, и хотелось побыть среди своих шедевров. Я сидел на полу, за стойкой. Что ж, должен признаться. Впервые в своей жизни Нефрит прятался. Никогда раньше, даже когда с меня пытались выбить долги наркодиллеры-сверхи, никогда раньше я не прятался…, но это совершенно иной случай. О смерти мне придется лишь умолять, и совсем не уверен, что они снизойдут до нее.
В магазине послышались шорохи. Я сжал в руках тяжелый подсвечник и затаился. Внезапно у входа раздался женский голос:
— ??????????????
— Эй ты, фильтруй хрюканину! Я по-сучьи не изъясняюсь!
— Глупый урнинг! Неужели думаешь спрятаться от нас в своем маленьком магазинчике? — она сменила язык и говорила с ужасным азиатским акцентом.
— Я не знал, что он ваш муж и глава стаи. Да и откуда мне было знать?
— Незнание не освобождает от ответственности. Кажется так у вас, людей, говорят.
— Он был сам не прочь! Я никого ни к чему не принуждал!
— Он уже смыл позор с клана кровью, теперь твоя очередь! Покажись, будь мужчиной!
Наверное, это был глупый поступок, но смелый. Больше прятаться от девушек — азиаток мне не хотелось. Уж если это случится, то пускай прямо сейчас.
— Я ни о чем не жалею и ни в чем не раскаиваюсь!
Изящная азиатка, с забранными наверх волосами презрительно смотрела на меня. Она была молода, лет тридцать, стройна как модель. Платье в пол с огромным вырезом было смоделировано мною. Следовало заметить, что оно ей шло. Рядом стояла лисица с пятью… срань божья, точно с пятью хвостами и смотрела на меня безумными белыми глазами.
— Сестра!
Лиса, раздув ноздри кинулась на меня с такой скоростью, что я едва успел прикрыть руками лицо. Вопреки моим опасениям, животное не вцепилось в меня, а с жалобным скулением и синим дымком, отлетело в противоположный конец бутика, уронив на лету несколько стоек с одеждой.