Ему показалось, что в глазах Линдси что-то мелькнуло, и явно не ненависть: что-то из прошлой жизни, когда они любили друг друга.
Дерек видел, как она судорожно сглотнула, наклонился и коснулся губами ее лба. От аромата у него участилось дыхание, и он в изнеможении закрыл глаза. Эта женщина могла вить из него веревки с первого момента их встречи.
Какое-то время она не шевелилась. Его губы снова коснулись ее лба в слабом намеке на поцелуй. Почувствовав, что ее здоровая рука вцепилась ему в запястье, он замер в ожидании, что она его оттолкнет, но, к счастью, не дождался.
Линдси, очевидно, испытывала слишком сильную боль и не вполне осознавала свои действия. Ведь не может же она, в самом деле, удерживать его! Хотя, конечно, было бы счастьем думать так. В любом случае он решил не упускать случай и, прижавшись губами к ее виску, прошептал:
– Линдси, умоляю, не надо меня отталкивать.
Послышались тяжелые шаги, и они отпрянули друг от друга. Дерек как раз успел выпрямиться, когда вошел доктор. Ну вот он и прикоснулся к ней, почувствовал губами шелковистую мягкость кожи… и все стало в миллион раз хуже: теперь он желал большего.
Спустя три часа Линдси вышла из дверей приемного покоя с зашинированной рукой. Слава богу, это оказался не перелом, а растяжение с частичным разрывом связок, не требовавшее особого лечения. У нее из головы не выходил больничный счет: она прикидывала, сколько времени уйдет на его оформление и пересылку, как долго сможет тянуть время, прежде чем больница обратится к коллекторам. Больше всего на свете ей хотелось лечь и заплакать.
Она огляделась по сторонам. Дерек уже подогнал машину к краю пандуса и, увидев ее, вышел и открыл дверцу.
Едва слышно поблагодарив его, Линдси поставила ногу на ступеньку и неловко села, помогая себе здоровой рукой. Таблетки, которые ей дали в больнице, уже перестали действовать, поэтому рука сильно болела, а сама она чувствовала себя до крайности измученной.
Дерек помог ей устроиться, сам пристегнул ремень, и Линдси пришлось вжаться в сиденье, чтобы не оказаться слишком близко к нему. Ей уже хватило близости с этим мужчиной в прошлом и вовсе не нравилось, что он снова появился в ее жизни. Хуже того: она начала привыкать к его запаху, его голосу, самому его присутствию. Именно этого она всячески старалась избегать, а он сумел потихоньку ее приручить. Будь он проклят, этот несносный… невероятный мужчина!
Захлопнув дверцу с ее стороны, Дерек занял водительское сиденье. Не считая нескольких минут, проведенных в больничном коридоре, он постоянно был рядом: и когда ее везли в рентгеновский кабинет, и там, за стеклянной перегородкой, пока делали снимок. Сначала она протестовала, потом перестала.