«Смотрю на него и не вижу, поэтому называю его невидимым».
В правой колонке:
«Слушаю его и не слышу, поэтому называю его неслышимым».
Кристофоро Коломбо! Это, конечно, многое проясняет. Наверное, это Софья решила так надо мной подшутить. Больше некому – никто не знает о нашем споре. Потом будет надо мной смеяться: мол, Инга так хотела, чтобы ее желание исполнилось, что поверила, будто коты и в самом деле способны творить чудеса.
Тут как раз подъехало такси, и я рванула прямо к ней. Вот спасу ее, а потом разберусь с этими шуточками. Квартира Софьи оказалась в целости и сохранности, во всяком случае, пожара там не было, и подозрительные личности вокруг не шастали. На звонки в дверь никто не отвечал. Я быстро настрочила записку, достала из сумочки ножницы, добавила нашу с ней фирменную защиту и прилепила бумажку скотчем на дверь. Теперь никто, кроме Софьи, мое послание увидеть не должен. И даже если его найдут серые холщовые личности, вряд ли в нем что-то поймут.
Потом я заехала к себе на Комсомольскую и забрала у соседки кошек, которые все еще выглядели слегка ошалевшими. Всю дорогу я ерзала на сиденье и почесывала кулаки. Вот доберусь до этих серых личностей – порву им халаты на британский флаг! Если это не они устроили оба поджога, то завтра у меня вырастет третья нога. Скорей бы уж добраться до мамы!
– Инга, не езди, – ни с того ни с сего заявила Аллегра. – Не возвращайся туда.
– Почему? – возмутилась я вслух.
– Да вы не волнуйтесь! Там просто пробка сегодня, – ответил мне водитель.
– Будет нерадостно, – пробубнила Аллегра.
Вопреки всем ее предупреждениям, мне только еще больше захотелось поскорее оказаться дома. Да и куда еще мне было ехать, тем более с кошками?
Дверь я открыла своим ключом – и сразу выпустила кошек, которые поспешили забиться под кровать. Маму я обнаружила на кухне. Она сидела за столом перед открыткой со Скраповиком, рядом лежал альбом и коробка дорогих конфет. Казалось, что ничего больше не изменилось за те несколько часов, пока меня здесь не было. Разве что сумерки без спроса вползли в окно. Я включила свет, мама вздрогнула и спросила:
– Ну? Что?
– Хорошие новости – теперь можно смело делать ремонт, начиная прямо с черновой отделки.
– Знаешь… я сейчас поняла, что ожидала чего-то подобного, – вздохнула мама.
– Ожидала? – Я ушам своим не поверила.
– После разговора с Ша.
– С кем?
– С этой девушкой, ее зовут Ша.
– Дай угадаю, на ней был серый халат из мешковины и здоровый кулон на шее?
Мама кивнула.
– Двое в такой же одежде крутились возле наших сгоревших квартир. Она была лохматая или стриженая?