На мгновение они замерли, молча глядя друг на друга.
А потом Делла сообразила, что маркиз по-прежнему одет в ту же домашнюю куртку, что была на нем во время ужина, а это означало, что он еще не ложился.
Помимо своей воли она выпалила:
– Для чего вы… здесь? Зачем… вы пришли?
Воспоследовала долгая пауза, и маркиз негромко ответил:
– Я пришел задать вам один вопрос.
Делла вскрикнула и зажала уши ладонями.
– Нет! Нет! – воскликнула она. – Это было так… замечательно, так… прекрасно… а теперь вы хотите все испортить.
И она отвернулась.
Она более не могла видеть его.
– Так замечательно… и так прекрасно, – повторил маркиз. – Именно это чувствую и я, и потому, дорогая моя, я пришел спросить у вас, когда вы будете готовы выйти за меня замуж.
Делла замерла, боясь пошевелиться.
Она не верила своим ушам. Должно быть, собственное воображение сыграло с ней злую шутку.
А потом, словно решив, что в ее ответе нет необходимости, маркиз подхватил ее на руки и посадил на спину Аполлону. Делла увидела за его спиной Юнону.
Она не могла говорить.
Она не могла думать.
Она была уверена, что все происходящее – всего лишь сон.
Маркиз просто не мог сказать того, что, как ей показалось, он только что сказал.
Словно осознав, какие чувства она испытывает, он сел на Юнону и наклонился, чтобы подобрать поводья Аполлона, после чего повел коня и Деллу прочь от кибиток.
И только когда они пересекли поле, маркиз отпустил поводья и пришпорил Юнону.
Делле даже не пришлось ничего делать самой, поскольку Аполлон лучше нее понял, что происходит, и устремился вдогонку за Юноной. Они в молчании миновали и второй луг, прискакав к подножию холма, на котором стоял Клер-Корт.
Делла при всем желании не смогла бы заговорить с маркизом, потому что лошади неслись во весь опор, и даже если бы ей это удалось, она не знала бы, что сказать.
Неужели он действительно только что сделал ей предложение?
Разве может он всерьез собираться жениться на женщине, которую считает цыганкой?
Они добрались до парка, и меж деревьев лошади пошли медленнее. Олени, спавшие в чаще, спешили уйти с дороги, и вскоре путники уже миновали озеро.
Делла решила, что они направляются ко входу, но вместо этого маркиз проехал под аркой, ведущей к конюшне.
Он натянул поводья, осаживая Юнону, и Аполлон остановился рядом с ним. Вокруг была звенящая тишина, ни души.
Маркиз спешился и подошел к Делле.
Она смотрела на него во все глаза, готовая забросать вопросами, но слова не шли с ее губ.
Он опустил ее на землю и отцепил от седла Аполлона узелок с ее вещами.