Один из относительно безветренных дней был посвящен угольной погрузке легких крейсеров. Постоянно рыская вокруг отряда «Боярин» изрядно растратил свой и без того не великий запас. Дело это оказалось совсем не простым. В русском флоте прежде не тренировались делать это в открытом море, и потому работа заняла вдвое больше времени, чем рассчитывали.
— Как вам зрелище? — спросил Алешу Сухомлин, глядя как отваливает от борта «Ангары» очередной тяжело груженный кардифом[66] барказ.
— Да уж, матросам можно только посочувствовать, — заметил в ответ великий князь.
— Конечно, лучше заниматься этим на стоянке в защищенной бухте, но, как говорится, за неимением гербовой пишут на простой.
— А еще лучше тренироваться таким вещам загодя. Мы столько времени готовились к крейсерской войне, а как коснулось, так оказалось, что ничего не умеем и не к чему не готовы. А ведь наш нынешний противник совсем не Англия.
— Ну, нашли чем удивить, Алексей Михайлович, быть не готовой к войне, это обычное состояние России. Такая уж у нас планида[67]…
— Вот так всегда, как где какой непорядок, так сразу виноваты кто угодно, но только не мы. Татаро-монгольское иго, англичанка гадит, теперь вот еще планида у нас не такая!
— Да вы ваше императорское высочество, просто карбонарий! В Италии подобными идеями заразились? — засмеялся командир Ангары.
— Ну, уж нет, — улыбнулся Алеша, — вот уж если где порядка еще меньше чем в нашем отечестве, так это в Италии.
— Вы думаете? А я вот люблю Италию!
— Я тоже люблю к тому же, как вы знаете, долго жил там, но… понимаете, одно дело величественные руины античности, или высокая культура Возрождения, прекрасные храмы Ватикана и роскошные палаццо[68] знати, а другое повседневная жизнь. И поверьте, она там совсем не сладкая, иначе итальянцы не бежали бы искать счастья в обеих Америках.
— Вы так говорите, будто жили в каких-нибудь трущобах в Неаполе.
— Нет, конечно, но бывать приходилось не только в богатых виллах. А что это нам сигналят с «Баяна»?
— Эй, на вахте, спите?
— Никак нет, ваше высокоблагородие! Так что сигналят: — «Прекратить погрузку. Быть готовыми дать ход!»
— Очевидно, Роберту Николаевичу, тоже не нравится организация погрузки.
— Может быть, ему, похоже, вообще мало что нравится.
— Это верно, — снова засмеялся Сухомлин, — не представляю, как они с Эссеном уживаются!
— Ничего страшного, — пожал плечами Алеша, — если для пользы дела, то уживутся.
— Да неудивительно, что Вирен настоял, чтобы вы были нашим гостем.
— Что простите?
— А вы не знали? Черт, проговорился. Ну да ладно, что уж теперь, Роберт Николаевич был категорически против вашего участия в экспедиции.