— изумился Гарри.
— Мы встречались, — коротко ответил Люпин. Он смотрел на Гарри очень пристально. — Не жди, что я снова буду тебя покрывать. Я не могу заставить тебя всерьёз принимать Сириуса Блэка. Но, казалось бы, то, что ты слышишь, когда приближаются дементоры, должно было подействовать на тебя сильнее. Твои родители, Гарри, отдали свои жизни в обмен на твою. Неблагодарно ставить на кон такую жертву против пары волшебных игрушек.
Он ушёл, а Гарри стало ещё хуже, чем было в кабинете у Злея. Они с Роном медленно взобрались по лестнице. Возле одноглазой ведьмы Гарри вспомнил, что оставил под ней плащ-невидимку, но не осмелился за ним спуститься.
— Это я виноват, — выпалил Рон. — Я уговорил тебя пойти. Люпин прав, это глупо, зря мы...
Он умолк. Они добрели до коридора, где дежурили тролли. Навстречу ребятам шла Гермиона. Гарри с первого взгляда понял, что она знает о случившемся. Сердце у него ёкнуло: неужели она сказала профессору Макгонаголл?
— Явилась позлорадствовать? — свирепо рыкнул Рон, когда Гермиона подошла. — Или уже настучала на нас?
— Нет, — ответила она. В руках у неё было письмо, губы дрожали. — Я просто подумала, что вы должны знать... Огрид проиграл дело. Конькура казнят.
Глава пятнадцатая. Квидишный финал
— Он... прислал вот это. — Гермиона протянула письмо.
Гарри взял у неё влажный пергамент. Чернила закапало слезами, и они так расплылись, что местами почти невозможно было разобрать слова.
Дорогая Гермиона!
Мы проиграли. Мне разрешили отвезти его назад в «Хогварц». День казни пока не назначен. Коньке очень нравится в Лондоне. Я никогда не забуду, сколько ты для нас сделала.
Огрид
— Они не могут так поступить, — сказал Гарри. — Не могут. Конькур не опасен.
— Отец Малфоя совсем запугал комитет. — Гермиона вытерла глаза. — Вы же его знаете. А комитет — кучка слабоумных старых дураков, их легко запугать. Конечно, будет апелляция, так всегда бывает... Но у меня, честно говоря, нет никаких надежд... Апелляция ничего не изменит.
— Нет, изменит, — яростно выпалил Рон. — Тебе не придётся больше заниматься этим одной, Гермиона. Я помогу.
— Ой, Рон!
Гермиона бросилась ему на шею и разрыдалась, совершенно не владея собой. Рон в полном ужасе неловко похлопал её по макушке. Наконец Гермиона отстранилась.
— Рон, мне правда очень-очень жалко Струпика... — всхлипывала она.
— А... ну... он был уже старый. — Рону сильно полегчало оттого, что его выпустили. — И вообще от него было мало проку. А потом, кто знает, может, мне теперь мама с папой купят сову.
Меры безопасности, введённые после второго вторжения Блэка, не давали ребятам навещать Огрида по вечерам. Поговорить с ним можно было только на уроке по уходу за магическими существами.