— Да, дорогие мои! Любовь — «она главная»! — Кэтти посмотрела на Жоржа и Мадлен, а потом перевела незаметно взгляд на Алекса, который, кажется, так ничего и не понял. Он продолжал стоять над картой Рода де Буа, совершенно не замечая реальную драму и бурлящие чувства живых потомков этого рода.
Ужин в семье де Буа начинался по расписанию раньше, чем у постояльцев — в 17.30 часов. Хозяева столовались отдельно, но в той же столовой. Семейные разговоры и проблемы не должны были касаться гостей. Поскольку слуг в замке было мало, многие работы они делали сами, распределяя обязанности между всеми членами семьи. Вот и сейчас все собрались вовремя. Опаздывать не имело смысла, так как время было строго регламентировано — нужно было убрать посуду и комнату после себя и снова накрыть столы для гостей отеля. Некоторые из них здесь жили уже несколько лет. Мадам де Грамон сама убирала, накрывала и была управляющей «дома».
Кэтти и Мадлен впервые присутствовали на ужине в замке. Для них это было ново и волнующе. У входа их встретил дворецкий во фраке, в галстуке-бабочка. Когда друзья вошли в Большой салон, он показался им волшебным. На каждом столе стоял букет голубых гортензий в тон верхней скатерти и занавесов. Позже они узнали, что вторая часть ужина — десерт с коктейлями собственного изобретения, всегда проходил при свечах, так как ореол романтизма был визитной карточкой замка.
В столовой стояли небольшие круглые столики и буквой «Т» расположены длинные столы из вяза. Богатый «шведский» стол под огромной картиной голландского художника Ренессанса был банальной необходимостью, так как не хватало персонала. На этом длинном сервировочном столе находилась серебряная посуда, стояли готовые блюда, чередуясь с букетами цветов и стопками фарфоровых тарелок. Каждый накладывал себе еду сам.
Девушки переглянулись, когда переступили порог этой презентабельной комнаты с сияющими люстрами, колонами и лепниной. Они поняли друг друга без слов. Мадлен незаметно с благодарностью сжала локоть подруги. Кэтти мысленно несколько раз поблагодарила себя за то, что не послушалась ее и взяла два приличных платья и блузы с юбками. Теперь можно будет их чередовать и создавать видимость большого гардероба. Мадлен по совету Кэтти, кроме футболок и рваных джинсов, так же «сунула» в багажник кое-что из «приличных» вещей.
Ужин начался под едва слышимую музыку «Ночная серенада» Моцарта. Чтобы как-то нарушить тишину застолья, Мадлен, улыбнувшись, сделала комплимент хозяйке поместья.
— Вы сумели создать прекрасную атмосферу. Здесь приятно находиться.