И от этого я ощущал себя еще хуже, еще несчастней.
Нужен ли я ей таким, каким родился? Задумывалась ли она о том, что никто из мне подобных не выбирал себе расу? Но каждый выбирал способ пропитания. Я не убивал женщин много сотен лет. Я трижды умирал - замуровывал себя в скалах, чтобы научиться самоконтролю или разложиться заживо. Я навострился останавливаться, хотя энергия индиго еще желанней, ещё слаще, ещё восхитительней, чем самые густые гормоны смертной любовницы. Вот это мой выбор, а не раса, что досталась с рождения. Но Еслене все это неважно.
Я оглянулся ещё раз, не прекращая помешивать ароматное блюдо.
Солнце рисовало над головой охотницы ослепительный нимб. Ее детское лицо выглядело совсем ангельским, нездешним, распущенные волосы разлились по спине и плечам горячей лавой. Задумчивое ожидание очень шло Еслене. Она была прекрасна, как и там, в отеле. Тогда мускулы ее перекатывались под тонкой одеждой, арктический холод струился из глаз, плотно сжались губы, яростно раздувались ноздри. Ее красило все. Даже фарфоровая бледность, даже прозрачность синюшных век, когда Еслена почти потеряла сознание.
Еслена куталась в шерстяную кофту, и все во мне тянулось к ней. Обнять, согреть своим теплом. Без намека на секс, просто прижать хрупкое, женственное тело, и, прикрыв глаза, наслаждаться ее близостью.
Привычное, неконтролируемо сильное возбуждение разлилось в бедрах тяжестью, нестерпимым жаром. Мужской орган напрягся, налился кровью. Я привычно ощутил боль от тисков одежды. Как человеческие мужчины с этим справляются? Я же видел - красавчик много раз возбуждался рядом с Есленой.
Я потряс головой - наваждение мешало связно мыслить.
Добавил специй в фарш, тщательно размешал, подбросил щепотку соли и мелко нашинкованный укроп с петрушкой.
Еще немного - и блюдо готово. Перемешав в последний раз, я разложил его по тарелкам и поставил одну перед Есленой.
Она словно очнулась, повернулась ко мне и на долю секунды слабая улыбка мелькнула на лице охотницы.
- Спасибо, Мейзамир, - сказала так мягко, что у меня екнуло сердце, а ладонь сама потянулась к ладони Еслены. Узкой, длинной, что покоилась на столе.
- Ерунда, - выдохнул я, как-то совсем неловко, глупо, безотчетно отмахиваясь от ее благодарности.
- Да не-ет, не только за еду, - она демонстративно взяла ложку и попробовала. - М-м-м, вкусно, кстати. За все спасибо, - добавила серьезно, скользнув по лицу внимательным, задумчивым взглядом.
- Тоже не за что, - еще тише ответил я, невольно сглотнув, и тут же все испортил. - Макс, наверное, готовит стократно лучше.