— Да!
Пора было отделаться от нее, мне скоро предстояло выйти на сцену, и сегодня я должна была выглядеть так, как никогда. В дверь робко постучала Настя — девушка, которая помогала мне с прической, заглянула и в ужасе уставилась на Лизу.
— Тогда — смело вперед, покорите сначала эту сцену и ее хозяина, — я подтолкнула Лизу к двери. — И еще: постарайтесь не тревожить меня до выступления. Ваши вещи Настя заберет к себе — ее дверь напротив.
Я осторожно вытолкала ее и закрыла дверь на ключ.
— Кто это? — очумело протянула Настя. — Что это на ней такое?!
— Танцовщица, — отмахнулась я. — Чрезвычайно самоуверенная девица.
— Вот все попадают-то! — простодушно сказала Настя.
— Довольно с меня балагана, — я устала скрывать свое раздражение. — Начинай…
В следующий час Настя соорудила на моей голове совершенно фантастическую прическу и отутюжила бант на новом платье, доставленном в театр еще вчера от портного. Белила и румяна сделали свое дело, и я долго не могла оторваться от своего отражения в зеркале.
— Вы прям как королева! — прошептала Настя, когда все приготовления были закончены.
И несмотря на то, что мне не было неприятно ее замечание, я нахмурила брови, сунула ей денег и строго сказала:
— Присмотри за этой моей протеже. Чтобы не рвалась ко мне ни с радостями, ни со слезами. Мне нужно побыть одной перед выходом на сцену. И вещи ее забери…
— Розалия Сергеевна, а правда ли, что вы горничную подыскиваете?
— Потом, Настя, потом…
До начала выступления оставалось еще довольно времени. Около получаса. Но что-то подсказывало мне, что Николай может прийти ко мне именно сейчас. Удивительная это вещь — радостные события, которые случатся с тобой наверняка, и ты знаешь об этом, но все равно ждешь их как ребенок рождественских подарков. Такое ожидание самое сладостное, наверно. Дети ведь тоже ждут и надеются, вечно у них в голове разные глупости про сладости или игрушки, и ожидания оправдываются редко, то слишком долго ждешь впустую, то неожиданное сваливается на голову нежданное счастье, которое от своей нежданности не может быть полноценным, потому что приходит без предвкушения. А рождество — здесь и предвкушение, и ожидание обещанного, и даже гарантия, что обещанное непременно сбудется.
Он не пришел, но я так разомлела от предвкушения, что готова была растянуть его еще на пару часов моего выступления. Это ведь будет последняя пара часов. Время — песок в моих руках, и оно уже почти на исходе. Драгоценные песчинки!
Меня позвали на сцену, и, выходя, я пребольно ударилась локтем о дверную ручку. Тело пронзила острая боль.