Джеф и я вместе обедали в Браун-Дерби на Вайн-стрит, сидя под карикатурами, выполненными углем и изображавшими кинозвезд. За соседним столиком какой-то импресарио голосом, сорванным от многочисленных произнесенных с энтузиазмом речей, расхваливал какого-то актера, обращаясь к полному мужчине с багровым лицом, который проявлял интерес только к содержимому своей тарелки.
— Сумасшедшая профессия, — вздохнул Джеф. — Какое счастье, что ты работаешь в другой области.
— Я понимаю, что ты хочешь сказать, — ответил я.
Шефит даже не догадывался о причине, по которой я его пригласил пообедать вместе, а я еще не делал никаких намеков на это. В этот момент мы «пытались растопить лед». Джеф адресовал мне свою обычную улыбку уголком рта, на которую я поторопился ответить. «Мы — друзья», — как бы говорили мы друг другу с помощью этих улыбок, но были ли мы друзьями на самом деле? Он жил в доме напротив, наши пути пересекались по крайней мере раз в неделю, мы обменивались шутками. Будучи у нас в доме, он всегда торчал в одном и том же кресле; я же предпочитал белый стул с прямой спинкой из салона: наша дружба строилась на столь малых вещах. И все-таки у Джефа был дебильный ребенок в приюте и жена, которая развлекалась тем, что придумывала себе любовников; я, в свою очередь, имел демона, который опустошал мой дом; жену, которую разрывали подозрения и которая все более отдалялась от меня и слишком быстро старела. И я просто ответил: «Я понимаю, что ты хочешь сказать».
— Ты помнишь, как мы однажды говорили о призраках? — начал я атаку.
Я произнес это насмешливым тоном.
— Да, конечно, помню.
— Сондра тогда нам рассказала, что ваша кошка была убита.
— Лисой.
— Это ты так сказал. Сондра ничего не уточняла.
— Ну и что? — сказал Джеф, пожав плечами.
— Я нашел мертвого енота у нас на крыше.
— На вашей крыше?!
— Да, в ужасном виде.
Джеф вертел в руках вилку, но наш разговор потерял свой шутливый настрой.
— С оторванной головой?
— Хуже.
Какое-то мгновение он хранил молчание и, казалось, боролся с собой, прежде чем заявил:
— Тебе лучше было бы переехать, Тед.
Я знал, что он старается мне помочь, что он попытался развеять скованность, существующую между нами. Это был мой друг, он протянул мне руку, но он не сказал мне того, что я хотел бы услышать.
— Я не могу этого сделать, Джеф, — ответил я терпеливым тоном, который обычно применяют, когда вас не понимают. — Мы живем в доме всего пять месяцев, и он стоил двадцать две тысячи долларов. Заем, который мы сделали в ссудном банке, нас обязывает жить в доме по крайней мере в течение года.