Но в общих камерах СИЗО сидят большей частью люди, которым грозят малые сроки за бытовые преступления. Народ посерьезнее содержится иначе. Да и в каждом изоляторе свои порядки. Где-то вообще спи хоть круглые сутки.
Копра мне много чего интересного про это рассказал. Его мнение было однозначным — хуже всего сидеть в одиночке. Там и психологически сложнее, и присмотр несравнимо строже.
Нас привезли в СИЗО.
Сначала вертухаи оставили меня скучать в автозаке в гордом одиночестве. Они увели Стаса, потом вернулись за мной.
На сей раз эти ангелы-хранители сопроводили меня не на второй этаж, а в комнату дежурного. Службу там нес уже другой офицер. Сперва я угодил в обезьянник. Потом вертухаи получили от дежурного приказ, отданный на незнакомом мне языке, и куда-то ушли.
Я понял, что сейчас скорее всего окажусь в новой камере, и не ошибся. Вскоре вертухаи отвели меня на третий этаж, при этом не загружали ничем, руки завели за спину и стянули браслетами.
Я все ждал, когда же эти ребята начнут меня обыскивать. Мне почему-то даже хотелось пройти эту процедуру и убедиться в том, что распрямленная проволочная скрепка так и останется в моем берце. Но меня так никто и не обшмонал.
Из этого я сделал вывод, что начальство предупредило вертухаев о моей склонности к побегу. Они готовы к этому, боле того, просто жаждут, чтобы я совершил попытку. Тогда-то я, вероятно, и буду убит выстрелом в спину.
Третий этаж почему-то оказался не таким мрачным, как второй. Здесь стены были побелены, а не замазаны масляной краской.
Перед дверью камеры вертухаи снова поставили меня лицом к стене, открыли дверь, расстегнули наручники. Потом я оказался в своей новой обители.
Камера была двухместная — шконки в один этаж, но я являлся единственным ее постояльцем. На левой кровати лежали мои подушка, одеяло и скомканное постельное белье. На тумбочке стояли алюминиевая миска с ложкой и кружка. Все это вертухаи, видимо, принесли со второго этажа, из камеры, где остались Стас Копра и расписной, который так и не добился от меня ничего путного.
А вот застелить мне постель вертухаи отчего-то не соизволили. Я, однако, не из господ, человек военный, умею за собой ухаживать. С этим делом я управился быстро.
Но я понимал, что перевод из одной камеры в другую был осуществлен неспроста. Меня наверняка ожидал какой-то сюрприз. Утром расписной намекал на это. Мне следовало готовиться к новым испытаниям. Двухместная камера говорила о том, что здешнее начальство скоро, по всей видимости, кого-то ко мне подселит.
Так и получилось. Не прошло и получаса, как в коридоре раздались тяжеловесные шаги. По топоту я понял, что идут два вертухая. Парами они ходят, когда ведут кого-то. Но шагов третьего человека слышно не было. Наверное, он умел передвигаться тихо. Или же вертухаи вообще никого в этот раз не вели, пришли за кем-то из подследственных, чтобы сопроводить его до автозака. Но шаги стихли рядом с дверью моей камеры.