— Я знакомая Пола Траута. Он мне ничего не оставлял?
Парень улыбнулся чуть застенчиво и вытер тыльной стороной руки нос:
— А он в Нью-Йорк уехал. Не знали?
Порылся под прилавком и достал два письма, конверты которых были так разрисованы, что едва просматривался адрес. Вверху значилось: «Для Астрид Магнуссен».
— Обратного адреса нет?
— Не удивляйтесь, он часто переезжает.
Я оставила письмо для Пола про мою жизнь на Риппл-стрит: ковыряние в мусоре, наша гостиная. Не знала, что еще сделать. Он уехал…
Мы сидели в угловой кабинке в «Рок-н-ролл Деннис» на бульваре Сансет. Ники говорила с музыкантами группы, двумя крашеными блондинами и гиперактивным брюнетом, сразу видно — ударником. Я не решалась вскрыть письма и вместо этого рисовала посетителей: девушки-готы в черных колготках и с черной взбитой шевелюрой, которые шептались о чем-то за диетической колой и двойными порциями луковых колец в кляре; два стареющих рокера в коже с заклепками — ели бургеры и говорили по сотовому. Здесь словно проходил показ мод за несколько десятилетий: ирокезы, «утиные хвосты», дреды, полиэстер и обувь на платформе.
— Я не буду петь с двенадцатью другими группами да еще за это платить! Вы что, больные? — расходилась Ники. — Это они должны вам платить, а не наоборот!
Я рисовала блондинистого бас-гитариста, который виновато теребил языком пирсинг на губе. Брюнет судорожно постукивал ножом по стаканам с водой.
— Играть надо там, где платят! Из какой дыры вы такие взялись?
— Это же как в «Рокси» выступить! — защищался блондин повыше, самый разговорчивый, так сказать, пресс-секретарь. Соло-гитарист. — Да, как в «Рокси». Как в…
— «Рокси», — повторил другой крашеный.
Я собралась с духом и разрезала ножом красивый конверт. Внутри оказались чернильные рисунки в знакомом стиле — черно-белые, с жирными линиями. Вот Пол одиноко бредет по улице, где продают комиксы. Пол в ночном кафе. Замечает коротко стриженную блондинку и идет за ней, но оказывается, что обознался. В последнем пузыре написано: «Встретятся ли они снова?» А на картинке он рисует за столом, и стены увешаны моими портретами.
Во втором конверте была юмористическая история про побег из тюрьмы. Трое мальчишек с гранатометами вырываются на свободу сквозь стальные двери и угоняют машину. На дорожных указателях значится «Прочь из Лос-Анджелеса». Едут ночью по пустыне. Дальше указатель из ломаной мозаики: «Улица Сент-Маркс-плейс». Угловатые пижоны выходят из подворотни дома номер сто сорок три. На заднем плане статуя Свободы в темных очках читает комикс.