Конечно, Залмансон не мог не заметить, что отношение к нему резко изменилось, но что он подумал, знал причину или не знал, мне неизвестно. Во всяком случае, с его стороны не было ни одной попытки объясниться с кем-либо из нас.
Время шло. В конце концов все, кто хотел, уехали. Первым уехал Боря — с Зинкой и двумя детьми, а потом и я. А закончилась эта история гораздо позже, когда я уже прожил в Америке долгое время и однажды поехал с женой в Израиль проведать родственников. Там в Хайфе у меня случилась небольшая неприятность: отказала фотокамера. В наше время купить новую камеру дешевле, чем починить старую, это так, но у меня был хороший профессиональный «Олимпус», предмет гордости и привязанности, и мне никак не хотелось с ним расставаться. Тем более в Израиле, где интересное — на каждом шагу.
Кто-то мне сказал, что на такой-то улице вроде бы есть мастерская по ремонту съёмочной аппаратуры, я пошёл в указанном направлении и действительно увидел надписи на иврите и английском: «Проявка и печать фотографий. Ремонт кино- и фотокамер». Войдя, я показал камеру приёмщице, коротко стриженной девушке в пятнистых военных штанах. Она покрутила-повертела аппарат в руках, открыла его, заглянула внутрь и безнадёжно махнула рукой.
— Папа, подойди сюда! — крикнула она по-русски.
Из заднего помещения появился рослый полный человек средних лет с седыми висками. Не взглянув на меня, он взял в руки камеру и стал её рассматривать.
— Батарейку я только что поменял, — сказал я по-русски. Он внимательно посмотрел на меня. В этот момент мне показалось, что я его раньше видел.
— Не хотите ли зайти ко мне в офис? — неожиданно спросил он. Я пошёл за ним.
Офис был отделён от мастерской фанерной перегородкой. Два стула, стол и кофейник в углу — вот и вся обстановка.
— Садитесь, прошу, — он кивком показал на стул. — Камера у вас хорошая, не хотелось бы тяп-ляп, наспех. Тут может быть и просто механическая неисправность, и…
Мужчина говорил и внимательно меня разглядывал. Я чувствовал, что он тоже задаётся вопросом: «Где же я его видел?»
Первым не выдержал я:
— Мне кажется, мы с вами встречались раньше. Вы не из Москвы?
— Вообще-то из Казахстана, но несколько лет до отъезда прожил в Москве.
— А вы к кинематографу не имели отношения?
Он усмехнулся:
— Я так и подумал. Вы на киностудии работали, да? А я в Госкинокомитете.
— В Госкинокомитете? Я вроде бы всех там знал. Простите, как ваша фамилия?
— Сейчас я называюсь Бен-Ами. Так и значится на моей вывеске, видели снаружи? А тогда фамилия была Беспрозванный.