— Какое счастье! Леся приехал. А?
— Да, да, счастье, счастье.
— А зачем приехал? — засипела старушка оглушительным шепотом.
— А тебе какое дело? — заворчал старик.— В наше время такие вопросы не задают. Приехал, ну и приехал. И слава богу!
Леська прошел мимо пустой собачьей будки, и ему стало грустно.
Осенний сад совсем не был похож на тот, каким его видел Елисей прошлой весной. Полуголые тополя, обнаженные яблони. Сугробы железных листьев скрежетали, когда в них копошились ежики или шастали гадюки. Полны плодов были только деревья айвы, поспевшей в этом году особенно поздно. А вот ручей совершенно такой же…
Леська присел на бережок и закрыл глаза. Он ясно увидел белый силуэт Гульнары и алую феску среди зеленой травы, услышал гордый ее голос и вспомнил ощущение полураскрытых губ.
Издали прошлое кажется красивей и податливей. Леська вспомнил былинку, которая привела к поцелую. Он уже забыл или сделал вид, будто забыл о том, что этот поцелуй закончился слезами. Ему казалось, что первый поцелуй Гульнары — такая же для нее драгоценность, какой он должен быть для любой девушки. Но вскоре жестокая память подбросила ему фразу: «Я прикажу запороть тебя на конюшне» — и напомнила о прощании с Гульнарой в Севастополе. Какое холодное прощание… Елисей только сейчас понял, что это было прощанием с детством.
Чай пили в комнате: старикам на дворе зябко.
— Как ты жил, Енисей? — спросил дед.
— Не Елисей, а Енисей,— поправила старушка.
— Я и сказал Енисей.
— Нет, ты сказал — Елисей.
— А как надо?
— А надо Енисей.
— Жил нормально,— ответил Леська.— Как жилось, так и жил. А что Умер-бей?
— Ничего. Живет себе,— сказала старуха.
— Какая это жизнь? Умирает со страху, да? — сказал старик.
— Кого же он боится?
— Зеленых.
— Разве они здесь бывают?
— Здесь пока не были, но рядом село Альма-Тархан. Так вот туда заходили, а теперь к нам зайдут,— проворчала бабушка.— Ну, мы с Исачкой их не боимся: у нас взять нечего.
— Кто же эти зеленые? Просто-напросто бандиты?
— А ты думал! Конечно. Такие разбойники!
— Ну, не такие уж разбойники,— сказал Исхак-ага.
— Разбойники! Грабители!
— Понимаешь, Енисей: они спускаются с гор и хотят купить баранины, да? Кушать же им что-нибудь надо? Но кто сейчас станет продавать скотину? За какие деньги? Керенки? Колокольчики? Завтра придут красные — и все эти разноцветные бумажки могут сгодиться только на обои. Верно я говорю? Но когда зеленым никто ничего не продает, то они устраивают «баранту»: угоняют скот к себе в горы — и дело с концом. А если захочешь бушевать, то и убить могут. Очень свободно.