В тюрьме дорожат снами. Какие бы вы ни видели сны, даже самые гадкие, все же дело происходит в них на свободе.
…Самое горькое в тюрьме — пробуждение. Арестанты побежали к рукомойникам.
— Напоминаю! — воскликнул профессор Новиков, который был старостой седьмой камеры.— Вам дано всего пять минут, и я отвечаю за эту цифру.
Рядом с Леськой плескался какой-то юноша. Увидев Елисея, он отрывисто спросил:
— Бредихин?
— Бредихин. А что?
— Я присутствовал при вашей стычке с профессором политэкономии.
— Вы студент?
— Да.
— Как ваша фамилия?
— Сосновский.
— А, Сосновский. Тот самый, которого взяли за альбомные стихи?
— Ну, не совсем-то альбомные. Я по-ребячески играл в слова. Вырезал из длинных слов названия наций. Например, индус, негр, перс.
— Что же тут криминального?
— При обыске нашли у меня экзерсисы: «индус-трия», «негр-амотность», «перс-пектива».
— Занятно. Ну?
— Ну и пришили мне дело. Оказывается, я хотел сказать, что при нашей общей неграмотности планы капитализма индустриировать Россию на европейский лад открывают грустную перспективу.
— Ерунда какая!
— Ерунда-то ерунда, однако вот сижу.
— Эпоха сошла с ума! — изрек Беспрозванный.
— Не сваливайте на эпоху то, что имеет имя, отчество и фамилию! — вмешался Новиков.— Купание закончено! Джентльмены, прошу вернуться в камеру.
— А как насчет прогулок? — спросил Леська.
— Прогулки отменены,— ответил Новиков.— Когда я вспоминаю картину Ван-Гога, изображающую круг арестантов на прогулке в тюремном дворике, меня гложет желтая зависть.
— И трудовой повинности нет?
— Нет. В Крыму теперь не существует тюрем — есть пересыльный пункт из города Симферополя в «штаб Духонина» [9].
Арестанты позавтракали жидким чаем с белым хлебом,— ржаного в Крыму не сеют,— и опять улеглись на полу, погибая от безделья.
В десять арестантов погнали в ретирады, после чего все снова улеглись в камере на ночевку. Сосновский примостился подле Бредихина. С вокзала доносились свистки и пыхтение паровозов.
— Вы знаете, Бредихин, как можно изобразить поезд одними грузинскими фамилиями? — улыбаясь спросил Сосновский. И тут же изобразил:
«Шшшаншиашвили, Шшшианшиашвили, Шшаншиашвили, Шшшианшиашвили.
Цицишвили, Цуцунава, Цуцунава, Цицишвили,
Читашвили, Чиковани, Чанчибадзе, Чавчавадзе,
Тактакишвили, Тактакишвили, Тактакишвили, Тактакишвили.
Эу? — у-у-ли…»
Вокруг засмеялись.
— Смеетесь? — сказал Новиков.— А вы прислушайтесь к характеру этих шумов с вокзала! Обратите внимание: сегодня поездов гораздо больше, чем вчера, и движутся они с севера на юг, то есть с Перекопа на Севастополь. Разве не ясно, что идет спешная эвакуация?