Кровь из носа перестала течь, Денис глянул на парковку, на неподвижного Макса, на Борзых, чей профиль едва виднелся за темным стеклом. Тот не шевелился, сидел, опустив голову, точно задремал в дороге, пистолет лежал у него на коленях. Денис стукнул по стеклу раз, другой, но старик не шелохнулся, врезал по дверце кулаком — с тем же успехом. Тогда он подобрал с земли поросший мхом осколок кирпича и, выбив боковое стекло, открыл дверцу. Борзых ничего не замечал, точно спал, сжимая скрюченными пальцами рукоять «беретты». Денис открыл дверцу, сунулся в салон. Старик не двигался. Он осторожно толкнул его в плечо, и тот откинулся на спинку сиденья, голова его неловко запрокинулась, глаза были полуоткрыты. Денис положил пальцы ему на шею, нащупал артерию, но ничего не почувствовал. Жизнь ушла из еще не успевшего остыть тела, пульс не прощупывался, Борзых был мертв. Денис забрал у него пистолет и пошел прочь по обочине. Пропустил кортеж полицейских и других силовиков из ведомства, что старается не афишировать свое присутствие, добрался до шоссе в город. Прежде чем поймать попутку, на ходу разобрал «беретту», по частям выкинул в придорожную канаву и патроны, и затвор, а сам ствол утопил в поросшем ряской и свежей осокой пруду, более походившем на болото. Мимо летели машины, начинался дождь, в лицо сыпалась морось. Мир не рухнул, он жил своей жизнью, не обращая внимания на досадные мелочи — вселенной было не до них.
В офис Денис приехал через две недели после похорон Борзых. Официальной версией был выбран инфаркт — или инсульт, он не особо вникал в эти слова. Но хоронили старика в открытом гробу, что заставило умолкнуть сторонников конспирологии: звучали версии и убийства, и самоубийства, но все сошлись, что старик не вынес смерти дочери и предательства сына. Тело Макса забрали спецы: вроде как по закону покойника родне отдавать не полагалось. Денису было все равно, он приехал только потому, что надо было забрать документы. Прошел по притихшему офису в свой кабинет, удивился, сколько тут пыли, а пахнет почему-то кислыми яблоками, выгреб кое-какие личные мелочи из ящика стола. И тут зазвонил телефон, да не мобильный, а рабочий на столе, отчего вдруг стало не по себе. Борзых часто пользовался проводной связью, предпочитая ее мобильной, но сейчас это оказалась главбух по фамилии Гришина.
— У меня есть для вас информация, — вкрадчиво проговорила она, — это важно. Вы зайдете или мне подойти?
Денис выбрал второе: в бухгалтерии было много лишних ушей, и говорить при свидетелях ему не хотелось. Как не хотелось и гадать, что скажет эта тщедушная, в чем только душа держится, но с цепким мужским умом женщина. Не совсем здоровая физически, она обладала убийственной логикой и скоростью мышления, Борзых всегда советовался с ней по всем вопросам и прислушивался к ее мнению.