Ассистентка считает оставшихся в комнате мужчин, указывая на каждого ручкой, которую держит в руке.
– Собственно, поэтому мисс Райт и затеяла этот проект, – говорит она.
Комплекс вины.
Вина и расплата. Погашение долга.
И особенно, если после сегодняшних съемок она умрет. Касси Райт знает, что это будет последний подобного рода фильм. Такой фильм будет продаваться всегда. Даже если его запретят здесь, в стране, он будет продаваться через Интернет. Причем объем продаж будет таким, что единственный наследник мисс Райт станет очень богатым человеком. Ее единственный ребенок.
Ассистентка говорит:
– Не говоря уже о выплатах по страховке.
Она все узнала, собрала информацию в рамках осуществления данного проекта: страховые компании, заключающие договоры о страховании жизни, не считают смерть от травм после оргии в стиле гэнг-бэнг достаточным поводом для выплаты страховки. То есть так было раньше. Но теперь шесть крупнейших страховых компаний будут бороться за право произвести страховую выплату на общую сумму в десять миллионов долларов единственному наследнику Касси Эллен Райт, умершей от эмболии. Нет, мисс Райт не хотела встречаться со своим ребенком. Для нее эти взаимоотношения были так же важны, идеализированы и недостижимы, как и для ее ребенка. У нее были бы слишком завышенные ожидания: чтобы молодой человек был талантливым, умным и идеальным во всех отношениях – чтобы он стал компенсацией за все ошибки, которые она совершила в жизни. В своей несчастной, испорченной жизни, растраченной зря.
И, конечно, она бы хотела, чтобы ребенок любил ее сильно-сильно. Но она знает, что это никак невозможно.
Там, на другом конце комнаты, актер номер 72 прижимает к груди свои розы. Стоит, запрокинув голову, и не отрываясь глядит на экран, где Касси Райт прячет в своей бритой штучке бриллианты на общую сумму в несколько миллионов – старается засунуть поглубже.
– Да, – говорит ассистентка, – мисс Райт хотела оставить своему ребенку достаточно денег для безбедного существования, но при этом распорядилась, чтобы суд установил подлинного наследника на основе анализа ДНК…
Ассистентка подносит планшет к моему лицу, так чтобы он закрыл мне один глаз, и говорит:
– Этот глаз у вас видит?
Я говорю, да.
Она передвигает планшет и закрывает мне другой глаз.
Спрашивает:
– А этот?
Я киваю, да. Видит. И тот, и другой. Оба видят.
– Хорошо, – говорит ассистентка. Первый признак передозировки виагрой – потеря зрения в одном глазу. Человек, ослепший наполовину, теряет глубинное зрение. Ассистентка смотрит по сторонам, на толпу мужиков, которые, запустив руки в трусы, тягают свои причиндалы в состоянии полустояния. Смотрит и говорит: