– Не особенно, но продолжай.
– Когда мне было семнадцать, моя мать сказала, что, если я не буду улыбаться, это сделает меня более загадочной и привлекательной в глазах мужчин. Что они будут падать к моим ногам, если я стану сохранять некую… отстраненность. Подобные советы я получаю с подросткового возраста. После того, что произошло с Брайаном, я долгое время задавалась вопросом, были ли родители правы. – Она горько усмехнулась. – Может быть, я сама спровоцировала его…
Алехандро так стремительно взял ее за подбородок, что у нее перехватило дыхание.
– Никогда больше так не говори и не думай. Виноват только он.
Элиза коротко кивнула, и через пару мгновений он отпустил ее.
– Значит, ты решила всем улыбаться, чтобы мужчины не падали к твоим ногам?
– Знаю, звучит глупо, – поморщилась она. – Но я предпочитаю, чтобы мужчина для начала оценил уровень моего интеллекта и тогда уже решил, стоит ли падать передо мной ниц.
Алехандро раскатисто рассмеялся.
Самолет упал в воздушную яму, и Элиза неловко повалилась на кровать. Алехандро удержал ее, но папка в его руке распахнулась на той самой странице, которую она вовсе не собиралась ему показывать.
– Нет! – Элиза подалась вперед, но Алехандро уже увидел рисунок. В комнате повисла напряженная тишина.
– Значит, вот как ты меня видишь? – спросил он после бесконечно долгого молчания. Голос его был лишен всяких эмоций, и Элиза не могла понять, как он относится к увиденному.
– Я… да, – с трудом выговорила она.
– Я выгляжу…
– Злым. Печальным. Одиноким.
– Почему ты это нарисовала? – грубо спросил он.
– Я не знаю.
– Знаешь, – настаивал он. – Почему?
– Потому что я… думала о тебе?
– Это вопрос или утверждение?
– Хорошо, – выдохнула Элиза, кровь громко стучала у нее в ушах. – Думала, и много.
Алехандро отбросил папку в сторону и стремительно приблизился к ней. Он запустил пальцы в ее волосы и внимательно посмотрел Элизе в глаза.
– Ты знаешь, почему я злюсь.
– Сделка. Твой брат, – кивнула она.
– Я не печальный.
– В данный момент – нет.
– Я не одинокий, – хрипло возразил он.
– Ладно. – Она затрепетала, потому что в его глазах читала совсем другое.
Он пожал плечами.
– Этот рисунок… Ты видишь слишком многое, и мне это не нравится, Элиза.
– Ты тоже можешь читать меня, как открытую книгу, если захочешь, но я же не закатываю из-за этого истерику.
Его глаза потемнели. Желание переполняло Элизу, погружая ее в сладкую негу предвкушения.
– Алехандро…
– Помолчи.
Он наклонился к ней и приник губами к ее губам, вложив в поцелуй все то, что испытывал сейчас. Элизе не нужны были слова, чтобы понять, как ее рисунок повлиял на Алехандро. Она отвечала на его ласки с не меньшей страстью, ощущая, как напрягаются его мышцы от ее прикосновений.