– Почем мне знать? – пожала плечами Бренда. – Думаю, все идет так, как ты сам устроил. Как ты заслужил.
– Бабушка… – начал Уош.
– Я стараюсь, – тихо сказал Том.
– Ясно, стараешься. Теперь, – обрезала Бренда, – когда денежки замаячили на горизонте.
– Какие еще деньги?
– А в чем тогда, черт побери, дело? Ты несколько лет носу не казал, а тут нате вам, объявился. Немного странно, не находишь?
– Я же стараюсь, – твердо подчеркнул Том.
– Ну, бабушка! – заныл Уош.
– Держись лучше от нас подальше, Том, – продолжила Бренда. – Кстати, когда ты в последний раз к бутылке прикладывался?
– Он мой сын, – сказал Том. – Проклятье, Бренда, он же чуть не погиб!
– Верно. Твой сын чуть не погиб. Но тебя с ним не было.
– Бабушка!
Они замолчали, хотя Уош физически чувствовал жар, разливающийся в комнате, как если бы распахнули дверцу раскаленной докрасна печки. Бабушка стояла высокая и прямая. Она смотрела на отца Уоша так, словно желала ему провалиться сквозь землю.
Том же покорно оставался на самом пороге, и сходство с Уошем явственно проступало на его лице.
Попререкавшись еще малость, они в итоге пришли к соглашению. Бренда позволила отцу с сыном провести вместе день, при условии, что они не будут далеко отходить от дома или садиться в Томову машину.
– Оставайтесь поблизости, – наказывала она Тому. – Мне так будет спокойнее. Хотя врачи утверждают, что с Уошем все в порядке, не дай бог ему станет плохо, а меня рядом не окажется.
Том поинтересовался, что именно может случиться с мальчиком, и Бренда ответила:
– Если человек предвидит непредвиденное, оно перестает быть непредвиденным. Согласен?
– Наверное.
– И чтобы недолго, – напутствовала их Бренда. – Мой мальчик не бродяга тебе какой-то.
Она стояла у дверцы собачьего вольера и, поджав губы, смотрела, как Уош с Томом поднимаются в гору. Вверх, меж камней, вела протоптанная за многие годы, едва приметная тропка. Мальчик и мужчина шли в высокой траве: Том впереди, Уош – следом. Прежде чем они достигли гребня хребта и скрылись из виду, Уош обернулся, чтобы проверить, смотрит ли еще на них бабушка. Та действительно не сводила с внука глаз. Ее фигура напомнила ему маяк: высокая, непреклонная, исполненная тревожной заботы. Позади Бренды, в вольере, лаяли и прыгали собаки, предвкушая кормежку.
Уош с отцом перевалили через хребет, и Бренда исчезла.
– Отличный денек, – нарушил гнетущее молчание Том и взглянул вверх. В голубом небе ярко сияло солнце.
– Да, сэр, – согласился Уош.
– Не хочется признаваться, но, если честно, я понятия не имею, что теперь делать. Я-то хотел свозить тебя в кино или что-нибудь в этом роде. Ну, может, заморить где-нибудь червячка. Однако бабка твоя… – Том вздохнул, – она будто….