– «Фанаа». – По коже Эйвери побежали мурашки.
– Что значит уничтожить себя любовью, – тревожно проговорил Атлас. – Эйвери, это же про нас, разве ты не понимаешь? Мы в буквальном смысле уничтожаем друг друга. Слишком уж все сложно, мы только причиним боль близким. И самим себе.
– Значит, ты меня больше не любишь.
Эйвери это казалось единственным логичным объяснением. Как он может любить ее и не желать воссоединения?
– Конечно, я тебя люблю, – настойчиво проговорил Атлас. – И всегда буду любить. Но возможно, любви недостаточно. Нельзя построить на ней всю жизнь.
– Нет, можно! – истерично выкрикнула Эйвери.
– Я лишь пытаюсь мыслить реалистично, – сказал Атлас, и от такого благоразумия Эйвери захотелось встряхнуть его за плечи и закричать. – И что, по-твоему, мы должны сделать? Отправиться вдвоем на далекий остров?
– Почему бы и нет!
– А когда тебе надоест такая жизнь – когда прогулок на том маленьком островке, чтения книг и рыбалки станет недостаточно? – тихо спросил Атлас.
– У меня будешь ты. Тебя мне будет достаточно.
– Не уверен. – Голос Атласа надломился, но Эйвери сделала вид, что не заметила. – На самом деле я боюсь. Боюсь потерять тебя. Но еще больше я боюсь вынудить тебя встать на путь, по которому ты не захочешь идти.
– Ты не вынуждаешь меня! – возразила Эйвери, но Атлас ее словно не слышал.
– Эйвс, ты удивительная, – нежно сказал он. – Слишком умная и талантливая, слишком уникальная, чтобы растратить свою жизнь попусту. Это твой мир, с его весельем, приключениями, друзьями. Ты достойна испытать все, что он может тебе предложить, а я этого дать не смогу.
– Все это у нас будет. Мы заведем друзей, будем путешествовать, – проговорила Эйвери, но Атлас покачал головой:
– И постоянно оглядываться, не узнал ли нас кто, постоянно испытывать страх попасться? Нет, в Вермонте я увидел, что так жить невозможно.
Голос Эйвери упал до шепота:
– Меня это совершенно не волнует. Я отдам все, лишь бы быть с тобой.
Атлас вдруг взял ее за ладони, сложил их вместе и крепко накрыл своими руками.
– Я знаю, что ты настроена серьезно. Но я боюсь, что лет через пять ты посмотришь на меня и пожалеешь о своем выборе. А повернуть назад уже будет поздно.
Дыхание Атласа сорвалось, – казалось, он сейчас заплачет. Эйвери знала, что не позволит ему плакать при ней ради него самого. Она отступила на шаг, сходя с ума от тоски, и выжидательно посмотрела на Атласа.
– Разве ты не видишь? – произнес он. – У нас ничего не выйдет. Я лишь пытаюсь уберечь нас от разочарований в будущем.
«Это конец», – с ужасом подумала Эйвери. В их отношениях поставлена точка.