Господи, какую же чушь я несу, подумал я.
– Меня ранили, – промямлил я, – и один турок подобрал меня. И я был в Шумле, и говорил с великим визирем, и он сказал, что России никогда не выиграть эту войну, до тех пор, пока русские будут враждовать меж собою…
– И потому я должен вражду с Алексеем Григорьевичем затеять?
– Я о том говорю лишь, что его вразумить нужно, предостеречь…
– Авантюра! – тяжело вздохнул фельдмаршал. – Ладно, убедил! Уж больно складно врёшь… Письма́ писать не буду, пока Балакирев за тебя не поручится, что ты у него и вправду барабанщиком состоишь. Сашенька, найди-ка мне Андрея Дмитрича, я сам спрошу, из какого архива он сего юнкера выкопал…
Глава девяносто девятая,
в которой Орлов встречает Батурина
Вы просто не поняли сути истории, моя княжна. Вы подумали, что история благоволит к таким, как вы, что в истории случаются эпохи, когда всё переворачивается, и человек со дна может пробиться на самый верх и обуздать обидчицу Фортуну; безродный казачок может стать канцлером Российской империи, а корсиканский мальчишка – императором Франции. Отчего бы и вам, подумали вы, почувствовав дуновение сих ветров, не стать примой в этом балете, а не быть вечной подтанцовкой. Вы подумали и тут же сделали, как это и бывает обычно с немецкой натурой; вы бросили камень в тихий пруд и распугали всю рыбу.
Но вы не поняли главного: история – не балет, не подмостки веселого театра; история – это холодная и жестокая машина, которая не различает правых и виноватых, и не судит, и не милует, она просто перемалывает своими жерновами человеческие кости, в угоду ей одной ведомой цели. Человек ничего не значит в истории; он только кусок мяса, брошенный в мясорубку, и любые рассуждения о войне и мире, и об истинном боге, и об истинном государе – лишь знаки нашей неграмотности. Быть разумным человеком – значит видеть истину, состоящую в том, что мы живем на маленькой планете, затерянной в глубине космического эфира, и Бог, ежели он все-таки существует, никогда не услышит наш голос.
Кольцо осады сжимается вокруг вас; ловкие саперы уже вырыли свой подкоп и заложили в него глоб де компрессьон; усатые гренадеры готовят свои запалы, мушкатеры чистят штыки. Эта крепость скоро падет, ежели не случится, конечно, чего-то из ряда вон выходящего, ежели саперы, мушкатеры и гренадеры вдруг между собой не перессорятся и не начнут палить друг в друга; тогда у вас есть шанс, тогда вы будете спасены, и книга судеб закончится вашим помазанием на российский трон. Всё зависит от автора, от того, какую версию истории он предпочтет, обычную, или же ту, которая более по душе его израненному сердцу.