Любой другой человек бы посмеялся, но не Брайан. Он так же зависел от Эмили, и всегда все понимал.
Я поднялся с места и прилег на кожаный диван, скидывая все бумаги, которые там лежали, на пол. Я причинил ей боль. Я помнил лицо Донны, когда сказал ей о том, что она не сможет быть матерью этому ребенку. Когда я стал таким садистом? Я не заслуживал Донну, но она нужна мне как воздух. Она заботилась обо всех, кого любила, но я не мог доверить заботу о ней кому-то другому.
— Я не могу так, — закричал я в комнату. — Вернись.
— Расскажешь? — сбросил мои ноги Брайан, садясь рядом. — Этот диван мне дорог.
— Даже не буду спрашивать, — фыркнул я.
— И не надо, — усмехнулся друг. — Что случилось?
— Я чувствую запах ее духов за сотни километров, — откинулся я назад, закрывая глаза. — Я дышал только Донной и не понимал этого, пока она не уехала. Я никогда не чувствовал такой беспомощности, Брайан. Она рассказала мне о девочке и хотела, чтобы я сделал это вместе с ней. Я так виноват. Я не предложил свою помощь, а только начал давить на больное. Но как, черт возьми, она собирается справляться с этим одна? Перевести ребенка в другую страну? Смотреть на ее скорбь по родителям в то время, как будет сидеть рядом и держать девочку за руку, понимая, что это её дочь?
— Как зовут девочку?
— Оливия, — посмотрел я на него. — Разве это важно?
— Тебе придется принять ее дочь, иначе она никогда не будет с тобой.
— Ты бы принял ребенка Эмили?
— Да, — вернулся он на место. — Я приму все, что является ее частью.
Затем Брайан позвонил своей жене и включил громкоговоритель.
— Милая, ты в порядке? — спросил он.
— Да, Брайан. Я сейчас занята, но мне кое-что нужно от тебя.
— Что?
— Частный самолет, — ответила Эмили. — И не только в одну сторону.
— У вас какие-то проблемы?
— Нет, перезвони мне, когда будет готово.
Затем Эмили бросила трубку, как всегда, и Брайан нахмурился, смотря на экран телефона.
— Ты слышишь то же самое, что и я?
— Что ты имеешь ввиду? — смотрел я на него.
— Вранье, — перевел он взгляд на меня. — Эмили мне врет. Она всегда нервно смеется, когда врет, и пытается быстрее закончить разговор.
Они были такие разные. Донна была податливая, Эмили же совсем наоборот. Донна самоотверженная, вдумчивая и жесткая. Она никогда ничего не ждала. Я помнил, как ее дыхание обжигало мое ухо, и мое тело напрягалось каждый раз, когда Донна касалась меня.
Сообщение поступило мне на телефон, и, прочитав его, я знал, чем сегодня займу свои руки и мысли.
— Почему? — спросил Брайан, не отводя от меня взгляд.
— Что почему? — направился я к двери.