Оценивая рост влияния НКВД, следует помнить при этом, что НКВД был не только политической полицией, но и огромной экономической системой. Как известно, еще в конце 20-ых гг. в рамках Соловецкого лагеря особого назначения (СЛОНа) чекистами была создана система трудового использования заключенных концентрационных лагерей, с целью снять нагрузку на бюджет. Это управленческое решение позволяло увеличивать количество «изолируемых врагов социалистического строительства».
27 июня 1929 было принято постановление Политбюро ЦК ВКП(б) «Об использовании труда уголовно-заключенных», которое фактически и создавало общесоюзную систему использования принудительного труда в экономике. В нем говорилось о необходимости, «расширить существующие и организовать новые концентрационные лагеря (на территории Ухты и других отдаленных районов) в целях колонизации этих районов и эксплуатации их природных богатств путем применения труда лишенных свободы». Трудно не заметить, что это решение предшествовало началу раскулачивания и коллективизации. Хочется обратить внимание на то, что буквальное понимание постановления Политбюро от 27 июня 1929 г. указывает только на экономические мотивы создания лагерей: «в целях колонизации этих районов и эксплуатации их природных богатств путем применения труда лишенных свободы».
Обществу предъявляли другую версию существования лагерей. Когда Сталин, Ворошилов и Киров в июле 1933 года совершили путешествие на пароходе «Анохин» и приняли у ОГПУ Беломорско-Балтийский канал, речь шла о том, это «отлично удавшийся опыт массового превращения бывших врагов пролетариата-диктатора и советской общественности в квалифицированных сотрудников рабочего класса и даже в энтузиастов государственно-необходимого труда». Вообще публичных выступлений Сталина на эту тему немного, но одно из них кажется очень показательным. В 1938 году, настаивая на отказе от системы условно-досрочного освобождения заключенных за ударный труд, вождь заявил: «Правильно ли вы предложили представить им список на освобождение этих заключенных? Они уходят с работы. Нельзя ли придумать какую-нибудь другую форму оценки их работы: награды и т. д.? Мы плохо делаем, мы нарушаем работу лагерей. Освобождение этим людям, конечно, нужно, но с точки зрения государственного хозяйства это плохо… Будут освобождаться лучшие люди, а оставаться худшие. Нельзя ли дело повернуть по-другому, чтобы люди эти оставались на работе: награды давать, ордена, может быть…Семью нужно дать им привезти и режим для них изменить несколько, может быть, их вольнонаемными считать. Это, как у нас говорилось, добровольно-принудительный заем, так и здесь: добровольно-принудительное оставление».